Такому ничего не стоит задушить меня во сне и сказать, что заслужила.
– Приехали, – сухо оповестил зачем-то Леон, будто я могла не заметить высокий забор и распахнувшиеся при нашем приближении автоматические ворота.
Не посчитав нужным что-либо отвечать, я продолжила безучастно смотреть в окно.
Территория была огромной, и дом показался среди пока еще голых деревьев лишь спустя несколько минут пути от главных ворот. Ну, как дом… особняк или поместье будет точнее. Я и сама привыкла к размаху, но даже в сравнении с внушительной площадью моего родного дома, здесь все было раза в два, а то и в три больше.
Может, у кого-то комплексы?
Эта… постройка имела два этажа и загибалась буквой «П». Дом казался современным: стиль близкий к модерну, со множеством панорамных окон. А еще он был холодным, мрачным и бесчувственным. Под стать клану Северских.
Просторный даже на первый взгляд гараж располагался отдельно, но машина остановилась прямо у входа в дом. С губ сорвался обреченный вздох, прежде чем я открыла дверь и вышла на улицу, навстречу своему ненавистному будущему.
Я подошла к багажнику одновременно с молчаливой, настороженной и настолько сосредоточенной Норой, что казалось, она вот-вот достанет пистолет и с боем увезет нас отсюда. Но она умела держать себя в руках, так что просто достала две спортивные сумки, которые тайком пронесла в мою машину этим утром. В них был необходимый минимум вещей на первое время: мы собрали их сразу после того, как Леон подтвердил встречу.
У меня не было уверенности, что он примет все мои условия, но головой понимала, что даже в этом случае наш брак – дело решеное.
– Олег проведет инструктаж, – сообщил Норе будто из-под земли выросший Леон, не позволив ей пойти с нами к дому. Он кивнул в сторону того болтливого крысеныша, который бегал сегодня за ноутбуком. – Потом покажет, где расположены комнаты личной охраны.
Стиснув зубы, Нора кивнула и отдала мне мою сумку.
Не сказав больше ни слова, Леон зашагал к дому, и я потопала следом. И даже порог не успела переступить, как откуда-то сверху раздался недовольный женский голос:
– Сынок, – произнесла незнакомка так, что сразу стало понятно: в этой семье никто не любит приветствия. – Кто это?
По лестнице к нам спускалась, – хотя скорее снисходила, – высокая, статная женщина лет пятидесяти с уложенными в идеальную прическу темными волосами. Каблуки стучали по деревянными ступенькам, и этот звук отзывался во мне так, будто каждый ее шаг вбивал очередной гвоздь в крышку гроба.