– В том, что в этом доме никто не умеет стучаться, – процедила я, поднялась на ноги и помогла встать перепуганной Алике. – Собственно, как и здороваться или говорить правду. Манеры тут вообще не в почете.
– Пожалуй, я лучше оставлю вас, – прошептала девушка. Она по дуге обошла старшего брата и выскочила в коридор.
Комната начала стремительно сужаться, стоило Алике тихо закрыть за собой дверь, но я уже не была уверена, что это от страха перед Леоном. Проклятый поцелуй явно что-то изменил между нами, и это чувствовала не только я.
Мне это категорически не нравилось, и я перешла в нападение.
– Ну что, муж, – на последнем слове с трудом удалось не закатить глаза. – Поболтаем?
Леон
Я облажался.
Сперва, когда поверил матери в ее рассказ об истерике Евы. Потом, когда дал волю гневу и наказал жену, не позволив ей объясниться. А после… когда поцеловал ее.
До сих пор не нашлось понимания, зачем я это сделал, но поцелуй все еще горел на губах. Я был так зол на Еву за очередное битье посуды, за непослушание и крики, но стоило приблизиться к ней, как огонь в ее упрямом взгляде мгновенно перекинулся на меня и словно поджег невидимый взгляду фитиль где-то внутри.
А дальше был взрыв, после которого в целом мире не осталось ничего кроме ее губ.
Проклятье! Похоже, первой моей ошибкой изначально стала вся эта женитьба: еще недели не прошло, а девчонке уже удалось перевернуть все здесь вверх дном.
Как в доме, так и в моей голове.
– Леон, ты в порядке?
Тихий голос сестры вернул меня в реальность.
– Да, – для убедительности даже кивнул. – Плохо, что ты не рассказала обо всем сразу.
– Я… мне…
Она замялась, явно не зная, как оправдать свой проступок.
Смысла дальше находиться в комнате сестры больше не было, все необходимое я выяснил: она подтвердила рассказ Евы про то злополучное утро. По итогу выходило, что я… был неправ.
И это чертовски злило.
– Больше не смей участвовать в интригах матери, Алика! – резко сказал я. Может, чересчур резко, но не по головке же ее гладить. – Уверяю, последствия не понравятся вам обеим.
Не дожидаясь ответа, я вышел из комнаты. Поймал по дороге Нину и сказал привести Еву в столовую: мог бы и сам сходить, но пока не понимал, как вести себя с ней.
– Вы закончили, наконец, или это я просто оглохла от ваших криков? – поинтересовалась мать, когда я занял место за столом. Она чинно потягивала свой чай и выглядела весьма довольной происходящим. – Не понимаю, почему ты позволяешь этой девке…