– Не забывай, о ком ты говоришь, – перебил я ее. – Эта, как ты выразилась, «девка», моя жена. Наши с Евой отношения тебя не касаются. И, мама, – я замолчал и поймал ее напряженный, полный недовольства взгляд, – интриг за своей спиной не потерплю. Это ясно?
Не отводя взгляд, мама отпила чай, расправила плечи и с тяжелым вздохом поставила чашку на блюдце.
– Что ж, сын, – она даже не пыталась скрыть неодобрение и недовольство. – Вижу, мнение матери для тебя ничего не значит, и ты уже все решил. Пусть будет по-твоему. Твой покойный отец никогда не допустил бы подобного союза, но…
– Но его здесь нет, – почти рявкнул я. Отчего-то сейчас особенно злила ее неспособность принять простой факт: отца больше нет, и едва ли его мнение что-то значит. – Теперь все либо принимают новые правила, либо готовятся к последствиям. Это касается всех, и особенно членов семьи.
Со стороны лестницы послышались шаги, и, когда в столовую зашла Ева, все мое внимание как по щелчку переключилось на нее. Она успела привести себя в порядок, и теперь все в ее образе выглядело идеально.
Распущенные темные волосы аккуратно перекинуты через плечо, будто я не зарывался в них пальцами. Ровный слой помады покрывал ее пухлые губы, будто я не постигал их чувственность своими. И обжигающий равнодушием взгляд, будто не ее глаза совсем недавно толкнули меня в пучину настоящего, давно забытого безумия.
Внутри поднялось нестерпимое и нерациональное желание снова внести хаос в идеальный образ Евы, но это испортило бы мои планы. Мне все еще не нужна была жена в привычном понимании, а чувства и вовсе чужды: вся эта романтическая дрянь не более, чем пустая трата времени. Она не только отвлекает, но и может сделать слабым, уязвимым для врагов.
Стоит почаще напоминать себе, что наш брак – всего лишь способ решить давнюю проблему, которая могла усложнить жизнь в обозримом будущем. И возможность отомстить Покровскому. А все, что требовалось от Евы, это знать свое место и не мешаться под ногами.
Головой я это понимал, но отвести взгляд от жены все равно не мог. Равно как и отогнать идиотскую мысль, что я еще ни разу не видел на лице Евы улыбку.
Во-первых, откуда бы ей взяться, болван.
Во-вторых, меня это на хрен волновать не должно.
– Доброе утро, дорогая, – от фальшивой улыбочки матери веяло презрением, но я оставил ей эту маленькую радость. В итоге она все равно смирится с моим решением, выбора у нее все равно нет. – Проходи, позавтракаем в кругу семьи.