Великий Зверь меня задери, голод разыгрался нешуточный. Нужно бы перекусить. А девчонка была непростительно лёгкой и аппетитной добычей. Её сочная плоть, горячая кровь… А запах такой, что у меня уже голову вело.
Потому опять клацнул, грубее! Да только вместо плача и попытки удрать, мелкая удивительно мягкую ладошку мне к носу приложила, словно проверяла – мокрый аль нет.
Я опешил. Растерялся от простоты и невинности жеста. А она чуть сдавила кончик носа, теперь проверяя на прочность:
– Ту-ту, – колокольчиком озвучила жест.
А я во все глаза смотрел на странное создание человеческого вида, не ведающее страха, пока не опомнился и в бессилии вскочил на лапы. Она перестала лыбиться, хлопнула недоумённо ресничками. Огромные глаза запрудились слезами.
Не-е-ет, этого мне только не хватало. В сторону шагнул, но несколькими шагами ближе к первому дереву застыл – поляну наполнил детский плач. Пронзительный, громкий и протяжный.
Я прижал уши, чтобы хоть немного заглушить мерзкий звук, ступил прочь, но чем больше отдалялся, тем сильнее в мозг проникало отчаяние мелкой. Душу затопило очередное доселе неизведанное чувство…
Я не знал, что оно значило, но сердцу стало нестерпимо больно.
Сам не понял, как вернулся на полянку, но вместо того, чтобы успокоить, рявкнул:
– Умолкни!
Меня пронизывал этот плач ребёнка, сотнями игл вонзаясь во все внутренности. Это было невыносимо, уж лучше бы настоящая боль… плоти, чем вот такая…
И мелкая умолкла.
Я запоздало понял, что она по–волчьи не понимает.
Или понимает? Прищурился, и только она, стоя на другой стороне полянки, всхлипнула остаточно, проверяя догадку, опять рыкнул:
– Не реви, а то сожру!
Мелкая тотчас поджала губы, понятливо заткнувшись. Тыльной стороной ладошки смахнула слёзы с покрасневших щёк, опять ресничками захлопала, с немым укором таращась на меня во все глаза.
Неужто понимала?! Быть того не могло… От безмерного удивления в груди очередной рык родился:
– Молодец, – мысли хаотично метались в башке.
Я уже подумывал уйти, но лапы не повиновались. Мелкая раздражала до невозможности, аж скулы сводило от злости, но при этом не отпускала. Я точно приклеенный продолжал стоять.
– Иди домой! – грозно оскалился, не ведая в отчаянье, что делать и как её прогнать. Видят боги, я хотел, чтобы это глупое существо ушло!!! НЕМЕДЛЯ!