– А что случилось с царевичем в царстве Кощеевом?
– Про то мне не ведомо, – пожала плечами хозяйка, – Но не тяжко и угадать.
Осталась Яга ждать. День сидит на мосту… Не идёт её возлюбленный. Вот уж ночь настала. Затревожилась девица. Как бы не случилось чего?
Ей уж пора кобыл своих на небо выгонять. А она всё сидит на мосту, уйти не может. А ночь беззвёздная, тёмная лишь тоски нагоняет.
Так просидела она до самого рассвета. Тут глядь-поглядь… Идёт с той стороны её молодец! Да не идёт – бежит! За ним сила нечистая чёрной тучей по пятам гонится. Летит, клубится, вопит да шипит нещадно. А Гордей-царевич со страху бледен, глаза выпучил, да бежит… Бежит!
Переполошилась Яга. Вскочила. На самом краешке моста стоит, руки к Гордею тянет… Да ступить на Ту Сторону не смеет.
Добежал царевич до границы. Ладонями в руки Яги впился, пальцами запястья так и сжимает, кричит:
– Тяни меня, любимая! Тяни! Мочи нет терпеть силу нечистую!
Поднатужилась Яга. Тянет Гордея. Да Та Сторона его от себя не отпускает. Будто тысячи кораблей тянут возлюбленного назад. Не усилить девушке. Она и так, и эдак упрётся… Всю силушку приложит, да не получается.
А сила нечистая уж царевича догнала. Чёрным туманом объяла, смрадом дышит. Скрипит, скрежещет по ту сторону стены… В туче, что до небес тамошних взметнулась, всё будто поросячьи пятачки хрюкают, когти скребут, зубы клацают. Хватает нечистая сила Гордея-царевича… То за рукав, то за ногу… То пальцами, то клешнями, то копытом в спину ударит. Стоит царевич, терпит. Да Яга стерпеть не может.
И страшно ей, и тяжело. И отчаяние уж в сердечке гнёздышко свило. Неужто не так сильна она, любовь её? Неужто им так до смерти здесь оставаться? Вот руки любимые… Запястья аж до боли сжимают. Вот глаза родные с другой Стороны глядят. Помощи просят.
Взмолился царевич:
– Душенька моя, помоги. На тебя одну моя надежда! Не оставь меня тьме на растерзание, царство врагам на поругание. Не я один, вся Русь тебя молит, помоги!
Разомкнулись уста у Яги. И дышать тяжко. И сердечко из груди рвётся, точно птичка строптивая. Глядит она в глаза своему царевичу, да понимает… Не может она его оставить. Не может подвести. Хоть сама убьётся, а любимого спасёт.
И, вздохнув глубоко, шагнула Яга левой ножкой на Ту Сторону. Перехватился царевич, за плечи Ягу ухватил со всей силушки. А она обняла его покрепче, да в наборный пояс сзади вцепилась.