«Странный русский, ему бы о себе подумать, а не об орущих бездельниках на сцене», – наверное, такая мысль отразилась на лице усатого полицейского. Но всё это произошло несколько дней спустя, а сейчас фургон со скрипом остановился, конвоир с лязгом отодвинул задвижку и распахнул дверь, выглянув наружу в ожидании конвоя. Полицейские не торопились, поэтому усатый тюремщик милостиво разрешил Андрею встать с лавки и постоять. В кандалах? Ощущения не лишены парадоксальности: в цепях тянет встать и размять ноги.
«Это как неистребимое желание вдохнуть в Марселе свежий воздух Средиземноморья, а всегда получаешь спрессованный сгусток тёплой каши, – флегматично заметил про себя узник. – Тёплый плотный воздух Ривьеры, пробуждающий желание подставить лицо колючим, но таким возбуждающим порывам ветра с Финского залива».
Но предаваться ностальгии по безвозвратно ушедшему ему не позволил появившийся, наконец, конвой из четырёх вооружённых полицейских. С узника сняли кандалы и сопроводили к боковому входу в здание. Всё-таки некоторые крупицы любопытства ещё оставались в заключённом: он рассматривал фронтон и колоннаду, так напоминающие архитектуру местной Оперы. Нет, Андрей был категорически против своего выступления на сцене Дворца Правосудия. Пусть это выпадет на долю… заключённый бросил взгляд на площадь перед зданием… на долю месье, памятник которому стоял перед Дворцом. Правда, кому теперь интересно его мнение? Впрочем, как и мнение этого застывшего господина.
– Кто это? – не удержался от вопроса Андрей, оглянувшись на уже «старого» знакомого.
– Адвокат. Его, кажется, застрелили, – ответ усатого полицейского с пухлыми губами отличался лаконичностью.
Безрадостные символы местного правосудия не предвещали ему ничего хорошего, взгляд заключённого бездумно пробегал по потолочным сводам, украшенным барельефами философов, мудрецов и богинь правосудия. Тем временем его завели куда-то под лестницу, где он оказался в маленькой комнатке без окон. Его сразу усадили на стул перед монументальным столом, за которым важно восседал не менее монументальный мужчина в мантии.
«Опять какая-то ищейка? Разве им было мало? Я же всё рассказал, – Андрей с кислой миной вспомнил тюремные допросы, на которых он или качал головой, или кивал. Андрей оглянулся на сопровождающих за разъяснением. – Или из прокурорских?» – но он ошибся.