Ново-Сион не любил тишину. Даже в подвале старого жилого блока, где Алексей "Лекс" Воронов устроил свою берлогу, звуки города просачивались сквозь стены. Гул магнитных трасс, далёкий вой сирен, шипение вентиляционных шахт – всё это сливалось в привычный фон, который Лекс давно научился игнорировать. Его убежище находилось на минус третьем уровне, в зоне, куда не доходили лучи дронов и взгляды любопытных. Здесь, среди ржавых труб и потрескавшегося бетона, он чувствовал себя дома.
Комната была тесной, заставленной старым хламом, который Лекс называл "оборудованием". Стены покрывали экраны – одни рабочие, другие с выгоревшими пикселями, мигающими в агонии. На столе громоздились серверные блоки, провода, куски разобранных нейроинтерфейсов и пара кружек с остатками кофеина. Единственным источником света был тусклый светодиодный фонарь, подвешенный над рабочим креслом. Лекс сидел в нём, откинувшись назад, и смотрел в потолок. В руках он крутил старый металлический жетон с выгравированной надписью "Свобода в коде" – память о временах, когда он был не просто частным сыщиком, а хакером, чьё имя гремело в даркнете.
Ему было тридцать четыре, но выглядел он старше. Годы бессонных ночей и постоянного напряжения оставили следы: тёмные круги под глазами, щетина, которую он не удосуживался сбрить, и шрам на левой брови – подарок от неудачного взлома корпоративного сервера. Его одежда – потёртая куртка с кучей карманов и чёрные брюки – давно не знала стирки. Лекс не был красавцем из рекламных голограмм, но в его взгляде читалась смесь цинизма и остатков идеализма, которые он сам в себе ненавидел.
Экран на столе пискнул, выдернув его из раздумий. Сообщение пришло через защищённый канал – тот, который Лекс использовал для "особых" клиентов. Он наклонился вперёд, хрустнув шеей, и коснулся сенсора. Голограмма развернулась в воздухе: текст, без подписи, без обратного адреса. Анонимность в Ново-Сионе стоила дорого, и это уже само по себе было сигналом.
"Игорь Ковалёв. NeuraCore. Мёртв. Найди связь с проектом 'Энигма'. Миллион кредитов. Половина сейчас, остальное после. Ответь в течение часа, или заказ уйдёт другому."
Лекс перечитал сообщение дважды, задержав взгляд на словах "NeuraCore" и "Энигма". Первое было знакомо каждому в этом городе – корпорация, чьи технологии держали Ново-Сион на плаву. Нейроинтерфейсы, дроны, системы контроля – всё несло их логотип, стилизованную спираль, напоминающую человеческий мозг. Ковалёв, судя по имени, был одним из их инженеров, хотя Лекс не следил за новостями достаточно, чтобы знать его в лицо. Но "Энигма" – это было что-то другое. Слово всплыло из глубин памяти, как обрывок старого кода, давно стёртого с жёстких дисков. Лекс слышал слухи ещё в свои хакерские дни: секретный проект NeuraCore, ИИ, который якобы пошёл не так. Его уничтожили, или так говорили. Официально "Энигма" никогда не существовала.