– Уверен, что ты понимаешь его в глубине души. Каждому из нас в своё время тяжело далось признание силы Рима. Но те, у кого хватило мудрости принять новый порядок, в итоге выиграли больше других – как ты.
Затем он посмотрел на ветерана.
– Ты хочешь вечно воевать против того, кого никогда не сможешь победить? Чем, собственно, отличается жизнь под покровительством Принцепса от того, что было раньше: сперва царство персов, затем Понт? Или ты предпочёл бы жить в новой парфянской сатрапии, красить глаза и рядиться в платья, как они?
Купец резко вдохнул, будто хотел что-то сказать, но промолчал. Ветеран сузил глаза, его лицо покраснело.
– Я не парфянин, чтобы малевать себе лицо! – выплюнул он, сжав кулаки.
Арташес не отступил, но его голос стал мягче:
– Конечно, нет. Ты – человек, переживший многое. Ты не сломался, не сбежал, не поддался слабости. И в этом ты, отчасти, похож на римлян. Возможно, у вас больше общего, чем тебе кажется.
Ветеран моргнул, будто обдумывая его слова. В его взгляде все ещё горел гнев, но руки уже не были сжаты в кулаки.
Арташес спокойно продолжил, чуть склонив голову:
– Я не хочу сказать, что вам должно нравиться римское правление. Я лишь спрашиваю: ты правда думаешь, что прошлое можно вернуть?
Ветеран молчал.
– Рим здесь. И он останется. Конечно, выбор есть всегда, – Арташес пожал плечами. – Вопрос лишь в том, какой выбор принесёт тебе меньше потерь.
Ветеран ещё мгновение смотрел на него, затем медленно выдохнул и сел. Купец покачал головой, но тоже вернулся на своё место. Гул таверны сомкнулся над их головами, словно пенное море смыкается над остатками потерпевшего крушение корабля – мгновение назад бушевал шторм, и маленькие фигурки неуклюже барахтались в надежде спасти свои жизни; но вот воды вновь успокоились, и волны продолжают шелестеть свою вечную песню.
Луций откинулся на спинку стула и хмыкнул, едва заметно качая головой.
– Ты так ловко управляешь людьми, как будто был рождён для этого.
– В Риме иначе не выжить, – спокойно ответил Арташес. – Особенно если ты заложник, хоть и почётный. Там важнее не меч, а слово. Как бы то ни было, давайте выпьем за успех нашего путешествия.
Ночь опустилась на Фасис, растекаясь по улицам маслянистой тьмой – она выползла из узких переулков, прошелестела над причалом, проплыла по булыжникам, оставляя за собой лужицы непроглядного мрака вперемешку с пятнами тусклого лунного света. Проскользнула в щели между домами, затекла в открытые окна, ласково укутала спящих чёрным одеялом.