Автобус скатился вдоль Донузлава, залива, на десяток километров вгрызающегося в крымскую сушу, к долгожданному морю. Пошли редкие прибрежные поселки, пассажиров поубавилось, появились свободные места. Сергей оказался рядом с женщиной, заговорившей с ним на перекрёстке. Ему было хорошо, потому что он знал точно – среди окружающих не было тех, кто хотел его убить.
– А Вы куда едете?
– В Оленевку.
– У нас говорят Оленёвка… Останавливаться где будете?
– Не знаю. В первый раз. Сказали, море чистое, скалы…
– Скалы да, на скалы сходите… А остановиться у меня можете.
– Спасибо! – Сергей только хотел принять предложение, как ржавая мысль сдавила горло. Да нет, не может этого быть. Успокойся, никто понятия не имеет, что ты здесь. Хозяйка предлагает жильё. Это нормально, это удача. Конечно, надо соглашаться…
– Посмотрите, может и не подойдёт… – соседка, похоже, была обижена столь сдержанным ответом.
– Да нет, подойдёт, конечно. Просто в окно засмотрелся.
Прямое, сопровождаемое виноградниками шоссе, сбегало с холмов к скопищу крыш, прячущихся меж обветренной зелени высоких деревьев. Сухая степь прижимала посёлок к морю, а он сопротивлялся, выбрасывая в стороны руки улиц. Одна из них зацепила автобус и втянула в то, что называлось совсем не по-южному – Оленёвкой. Озираясь по сторонам, Сергей пытался на лету представить её облик. Ничего не получалось. Кривая, стеснённая заборами из ракушечника улочка старого крымского городка сменилась раздольем украинского степного села: курортная танцевальная площадка, превращённая в рыночек, большая, не уступающая московским, школа, сельсовет, огороды, снова заборы из ракушечника, скрип тормозов, стук открывающихся дверей, бензиновый шлейф уходящего автобуса и деревенская тишина, отороченная важной руганью гусей, порханьем стрекоз и ленивым брёхом собак.
Оставив асфальт, обошли большую вечную лужу, поросшую мохнатой зеленью изнутри, и окунулись в бугристые боковые улочки.
Изначально, новорожденные дома в посёлке, вероятно, походили друг на друга как близнецы. Они взрослели, и в них проявлялась индивидуальность – пристроечки, верандочки, резные наличники, ограды, палисаднички, беседки. Дом Маши, так представилась Сергею хозяйка, был голубоватого цвета, будто в известь перед покраской добавили синьку. Перед крыльцом росло высоченное абрикосовое дерево, к которому крепился перекрывающий часть двора каркас, увитый виноградом. Под ноги с угрожающим тявканьем бросилась коренастая рыжая собачонка.