Он стоял на краю, которого не существовало. Вокруг – ни света, ни тьмы, ни звука, ни тишины. Только пустота, плотная, как забвение. Здесь не было звёзд, чтобы плевать на них, и стен, чтобы рисовать бунт. Даже время распалось на частицы, не решавшиеся двигаться. Духовник сжал ладони, но не почувствовал привычного тепла нитей, связывающих миры. Только холодное отсутствие.
– Зачем? – его голос растворился, не найдя эха.
Пустота ответила ему «памятью»:
…Александр, спустя годы, бросает мольберт в угольный котёл.
…Лиза, так и не открывшая дверь, умирает с тюбиком бирюзовой краски в руках.
…Марк, потеряв всё, возвращается к цифрам, как пьяница к бутылке.
Они выбирали. Но что, если их выбор был лишь иллюзией, а его миссия – театром для того, кто написал пьесу до начала времён?
– —
Видение бездны.
Пустота приняла форму. Бескрайний океан, где каждая капля – жизнь, застывшая в падении. Духовник увидел их всех: души, застрявшие между шагами, словами, вздохами. Его рука протянулась, чтобы подтолкнуть одну из капель, но та прошла сквозь пальцы, как дым.