Лабиринты духа - страница 17

Утром на стене появилась фреска: свеча, из пламени которой рвутся вверх крылья. Подпись: «Для тех, кто боится».

– —

Паутина.

Духовник наблюдал, как Антон настраивает пианино в доме Леры. Как Лера, не зная почему, играет ту самую мелодию, что слышал Сергей. Как подросток, тот самый, что рисовал крылья, подбирает на улице письмо – выпавшее из кармана Антона.

– Нити не рвутся, – сказал Наставник, появившись в отражении рояля. – Они сплетаются в узор, даже если ты не видишь станка.

Духовник провёл рукой по струнам. Звук разошёлся кругами, как от камня в воде. Где-то женщина, написавшая письмо, подняла голову, услышав эхо своей давней мелодии.

Письмо сгорело. Но в парке, где когда-то гуляла та женщина, посадили магнолию. Под ней мальчик нашёл обгоревший уголок бумаги с единственным уцелевшим словом: ««Скажите…«».

Он не знал, кому сказать. Просто подошёл к плачущей девочке и протянул цветок.

Река знала его имя. Не то, что дал Создатель, а то, что выкрикивали дети, купаясь в её водах летними вечерами. «Страж», «Призрак», «Дедушка Ветер» – смешные прозвища для того, кто прятался в шепоте листьев, оберегая их игры. Но сейчас река бурлила чёрной пеной, а на середине, цепляясь за скользкий камень, барахтался мальчик. Его звали Елисей. Восемь лет. В кармане – стекляшка, которую он считал алмазом. В груди – страх, густой как смола.

Духовник видел его судьбу: если мальчик утонет, через двадцать лет его младшая сестра не найдёт сил уйти от мужа-тирана. А городок, где они жили, погрузится в молчание, как это уже случалось после каждой неспасённой души.

– —

Выбор.

Правила запрещали прямое вмешательство. Можно было:

– Послать ветер, чтобы подтолкнуть к мальчику бревно.

– Вдохнуть в голову рыбака мысль подойти ближе.

– Даже сделать воду у берега теплее, чтобы ребёнок рискнул плыть.

Но река вздулась, смывая все «случайности». Елисей уже не кричал – глотал воду, цепляясь за жизнь инстинктивно.

– Прости, – прошептал духовник и шагнул в воду.

– —

Жертва.

Его тело (если эфирную субстанцию можно так назвать) закипело при контакте с материей. Каждая клетка вопила, как раскалённый металл под холодным дождём. Он схватил мальчика – и мир сузился до боли.

– Вспышка: Елисей в пять лет, дарящий матери одуванчик.

– Вздох: его первый испуг, когда погас свет.