Дело в том, что выпускник Страсбургского университета Герхард Зоммер имел несчастье два года назад стать гувернёром в семействе французского инженера-путейца. Предложенные Зоммеру условия были более чем великолепны, так как предполагалось, что семейство инженера выезжает в Россию, где инженера ждал прекрасно оплачиваемый контракт на строительство дороги. Зоммера в родных местах ничто не удерживало, а потому он с радостью согласился. Однако вскоре по прибытии в Россию, жена инженера закрутила роман с одним из именитых подрядчиков-толстосумов с той самой железной дороги, которую и должен был строить француз. Был скоротечный скандал, жена с детьми съехала к любовнику, с инженером расторгли контракт и дали понять, чтобы катился к себя домой, а Герхард Зоммер оказался в чужой ему стране, не зная никого и ничего, да к тому же без средств к существованию.
Кое-как через соотечественников ему удалось достать это место в семействе Сафоновых, чему он был безмерно рад. Аполлинарий Ильич впоследствии, узнав все обстоятельства, даже предполагал, что Зоммер согласился на столь унизительные условия, лишь бы выбраться из России поближе к родным местам, а там просто сбежать. Но и тут случилась незадача: в Царстве Польском начался мятеж, Франция приняла сторону мятежников, Пруссия поддержала Россию, но Берлин Сафоновых не интересовал, а в Париж выехать стало невозможно. Сафоновы застряли в своём новгородском имении, так и не решая куда ехать: возвращаться в Петербург не имело смысла, так как все знакомые успели разъехаться по дачам, гвардию вывели в летние лагеря, столица для людей светских фактически опустела. Взвешивались все за и против поездки через Австрию в Италию: «Так ли это безопасно? Не закипит ли вся Италия, как нынче Польша? Может стоит остановиться только на Вене?»
В любом из этих случаев услуги Зоммера были уже не так необходимы, а учитывая его вероятно неблагоприятное влияние на сына Сафоновых, в свете его неучтивых и неуместных высказываний, то даже и вредны. Обдумав все эти обстоятельства, Аполлинарий Ильич, решил отказать эльзасцу от места.
Так сложилось, что сам Аполлинарий Ильич с супругой не дожили до того часа, когда неуклюжее высказывание эльзасца оказалось пророческим. Оба супруга умерли почти в одночасье в глубокой уверенности, что с помощью родственных связей пристроив своего Сержа в гвардию и в адъютанты к Великому князю, они обеспечили сыну надёжное и достойное будущее.