И ночи были мертвецки холодными.
Однажды Викторию разбудил какой-то скрежет из коридора. Он мучил её несколько часов, не давал заснуть, и в итоге она встала и пошла на звук. Казалось, шумит труба или ветка дерева бьётся об окно, но приближаясь к ванной комнате, Виктория смогла узнать звук. Кто-то царапал ногтями стену и кашлял.
Подойдя ближе, Виктория, не проявив нерешимости и страха, зашла в ванную и стала искать того, кто старается привлечь её внимание своим неправдоподобным кашлем. Но две маленькие ванные и три раковины вместе с вёдрами и тряпками были одиноки. Звук не стихал и шёл точно из этого места. Виктория осмотрелась. Только когда она встретилась с отражением в маленьком зеркальце, висевшем над одной из раковин, всё прекратилось.
Утром Виктория приняла происходящее за сон.
Взяв зубную щётку и пасту, она пошла в ванную. Только раковина с одним-единственным зеркалом была свободна – не хотели дети видеть себя больных в грязном отражении. Ночью в темноте оно казалось чистым, Виктория отчётливо видела своё лицо, но не запомнила его. Утром она обнаружила его в разводах, забрызганным чем-то серым и зелёным, и не смогла себя разглядеть.
Мальчик лет семи, стоявший рядом с ней, покосился на неё и, дочистив зубы, побежал в свою палату. Он испуганный начал всем рассказывать о том, как ночью видел Викторию выходящей из ванной с руками и волосами в крови. Младшие поверили ему, а старшие насторожились. Всем её образ казался странным и злым. Одна из её соседок даже переместилась на самую дальнюю от неё кровать. А Виктория по-прежнему никого не замечала, только понимала, что происходящее с ней по ночам не сон.
Каждую ночь слышался скрип её ног, шедших то к ванной, то к окнам в коридоре, и дети наблюдали за попытками Виктории увидеть своё лицо, и найти того, кто притворно кашлял, подзывая девушку к себе. Но в момент, когда лицо Виктории должно было отразиться в стекле, она просыпалась в своей кровати рано утром и долго неподвижно лежала не в силах подняться. Никто и не подозревал, какие боли она испытывает в этот момент. Ей чудилось, будто чьи-то руки прорывают пустой матрац и, резко хватая её кожу, тащат Викторию к себе. Пока её глаза закрыты, кто-то пронзает ножом её грудь, выливает кипяток ей на голову и царапает её отмершие руки. И когда она находила силы открыть глаза, все боли прекращались, но чувство облысевшей головы и искалеченного тела её не покидали. Каждое утро Виктория шла к зеркалу и, видя очертания своих волос и лица, успокаивалась.