– Не стоит портить представление делами, – встрял Виктор, и я сообразила, что каждое наше слово слышно в соседних ложах, а завтра будет известно всему городу. Что будут судачить про «крестьянскую шапку» – не мои проблемы, а вот о том, что посторонние шастают в моем поместье по ночам, кому попало знать не обязательно.
– Да, прошу прощения, – согласился Стрельцов.
То есть как это «прошу прощения»? А мне до утра умирать от любопытства, гадая, кого они там изловили?
– Я устала и хочу домой! – произнесла я тоном капризной девочки.
– Не правда ли, красоту этой пьесы способен оценить не каждый? – обратилась к своему спутнику Оленька из соседней ложи. Что он ответил, я не стала слушать, потому что Стрельцов заговорщицки улыбнулся Виктору.
– В самом деле, здесь становится душно, даже у меня, здорового мужчины, затылок ломит, а княгиня так недавно тяжело болела.
Вообще-то я давно была здорова как конь, точнее, кобыла, но говорить это вслух явно не стоило.
– Действительно, душно, – согласился Виктор. – Пожалуй, мы и правда поедем домой.
– Я тоже. Пойду попрошу придверника поймать для меня извозчика.
– Кирилл Аркадьевич, если вы оставляете выезд своим родственникам, можете воспользоваться нашей каретой, – улыбнулся Виктор.
– Если я вас не стесню…
– Нисколько. Настенька…
– Мы с мужем будем очень рады вашему обществу, – прощебетала я.
По дороге к выходу Виктору и Стрельцову пришлось то и дело останавливаться, кланяясь знакомым. Почему-то дам в коридоре я почти не увидела, только несколько пар, как и мы, покидали спектакль. Видимо, женщинам было неприлично выходить из ложи во время антракта, не просто же так Виктор сам собирался сходить в буфет за мороженым для меня.
Мы подождали немного в холле, пока придверник кликнет наших слуг с верхней одеждой. Наконец мы втроем устроились в карете. Виктор рядом со мной, исправник – напротив, спиной по ходу движения.
– Кого же вы изловили? – поинтересовался Виктор, когда карета тронулась.
– Обещайте, что не будете с ним стреляться, – вместо ответа попросил урядник.
– Зайков, – прошипел муж.
– Как Зайков? – оторопела я.
Я была уверена, что «домовой» – доктор. Зайков, высокий и широкоплечий, не укладывался у меня в образ ночного вора.