. Когда началась империалистическая война, его призвали в армию. Он погиб в июле 1917 года.
Братья моего отца: Прохор и Фёдор, со своими семьями жили в станице Чаганской. Во время Гражданской войны, уральские казаки воевали против советской власти. В конце 1919 года потерпев поражение от Рабоче-крестьянской красной армии, они решают добраться до города Форт-Александровский2, оттуда переправиться через Каспийское море на соединение с армией генерала Деникина. Идти пришлось по заснеженной пустыне, без провианта, отбивая атаки казахов Алаш Орды. Прохор взял в поход жену и сына, а Фёдор к тому времени овдовел. Его семья сгинула во время эпидемии тифа, свирепствовавшей в годы Гражданской войны.
В дороге Прохор схоронил жену и сына, а сам заболел тифом. Фёдор оставил его в лазарете города Форт-Александровский и уехал к генералу Деникину. Следы его затерялись в вихре Гражданской войны, а дядька Прохор, оклемавшись, отправился в Москву. Брат моей матери Владимир Холмогоров служил в ЧК. Он помог дяде Прохору устроиться. Прошлая жизнь моего дяди никому неизвестна, иначе меня вряд ли бы взяли на службу в ОГПУ3.
Весной этого года я, будучи студентом четвёртого курса юридического факультета МГУ, проходил преддипломную практику в Московской губернской прокуратуре. Однажды меня вызвал начальник Секретно-оперативного управления ОГПУ Генрих Ягода, и сообщил, что после окончания университета он заберёт меня к себе. Получив университетский диплом, я прикрутил два кубаря на алые петлицы,4 и стал оперуполномоченным Оперативного отдела ОГПУ.
1 октября 1929 года наша страна перешла на «непрерывную рабочую неделю». Это означало, что теперь суббота и воскресенье не у всех являются выходными днями. На предприятиях и в учреждениях составлялись табели, согласно которым выходные выпадали на любой день недели. Нововведение доставляло массу неудобств, ибо назначая свидание девушке, нужно учитывать свой и её табель. По этой причине не удалось мне свидеться с Верочкой Селиной. Глядя на падавший за окном снег, я сидел в своём кабинете и размышлял:
«Если долго не задерживаться у дяди Прохора, можно успеть на вечеринку к Вадику».
Мои созерцания хмурого ноябрьского неба прервал Валерка Воронов.
– Ты печатать ничего не будешь? – он подошёл к сейфу, снял с него печатную машинку «Ундревуд».