Остатки былой рабочей гвардии приходили в цеха скорее по привычке. Что такое зарплата все давно забыли. Естественно все, за исключением начальства. Директор, человек ответственный, приезжал на работу ежедневно, на одной из двух личных “Волг”. Приезжал первым, к семи часам. Обходил труп завода, изучая “что где за ночь сперли”. В десять на планерке давал нагоняй начальнику механического цеха, как единственному оставшемуся начальнику единственного живого цеха и отбывал на коттеджи.
“Гвардия” весь день без дела слонялась по территории. До десяти трезвыми, после десяти “датыми”. Главная местная достопримечательность: баба Маня, проживающая за забором завода, сердобольно снабжала мужичков фальсифицированной водочкой своего разлива. Поило было омерзительным, но дешевым. Таким же дешевым, как жизнь работяг. Но, несмотря на это, зелье бабы Мани пользовалась стабильно высоким спросом. Деньги на выпивку добывались легко. Кусок медного кабеля, латунная болванка, алюминиевый лом мгновенно превращались в наличные в ближайшем пункте приема цветных металлов. А купюры, в свою очередь, не задерживаясь в кармане, оборачивались в меру ядовитой мутноватой жидкостью и текли в пересохшие глотки заводских страдальцев. Иногда перепадали подработки и калымы. Но, и в это случае, технологический цикл оставался прежним: товар – деньги – сивуха – тяжкое похмелье. К классические законы социалистической экономики ушли в историю, к капиталистической экономике рабочая схема кирпичного завода имела самое отдаленное отношение.
Впрочем, как бы ни была плоха продукция ликеро-водочной компании бабы Мани, нужно признать честно, смертельных исходов за всю историю завода не было. Слепли, да, но не умирали. За что бабу Маню любили всей душой и всем коллективом.
Такой режим труда позволял надеяться, что отсутствия Димы на производстве в течение пяти дней, скорее всего, просто не заметили. Если, конечно, милиция и прокуратура не заставила высокое начальство обратить свой ответственный взор на несчастного прогульщика.
Через ивняк Дима шел с постоянным чувством напряженности. Ему казалось, что из-за плотной стены переплетенных в естественную изгородь веток, за ним кто-то внимательно наблюдает. Стараясь не поддаться своему страху, Дима намеренно замедлил шаг.
Ночью выпал снег. Но время зимы еще не пришло. За утро десятки ног сначала превратили снег в жижу, а потом толстый слой опавшей листвы втянул в себя влагу. Блестящие, как будто лакированные листья выстилали тропинку, а белая пенка еще не просевшего снега, обрамляла ее с двух сторон.