– А старпом что, с зубами родился?.. Наш, обычный… Нанесло новые стандарты жизни – прав твой морячок… Сенцов? береги его. За них цепляются свободные от религии и гражданственности рабы эго и похоти, бойкие и пронырливые.
– Если корабли не для боя нужны, а для красивого прикрытия добычи благ, то… добро пожаловать на близкий пир пиндосов-динозавров, так? Сегодня я почувствовал, что палуба уходит из-под ног… Корабль просто не имеет определенного курса, он игрушка. Объект «америкашки». Ему по плечу добыть в штабах нужную оценку в нужный момент – это мое видение… Подойди к нему и скажи: вы гипнотизируете подчиненных, у вас пол-экипажа вареные… Он не поймет! А любой матрос чувствует, что за хмырь перед ним, и какая ему.
– Но есть еще командир, общий уклад службы… Я хочу, чтобы ты, зная его личность, не переоценивал его. Да и свои возможности тоже…
– А ты можешь себе позволить недооценивать его? Думаешь, командир его не раскусил – и каково ему от такой гадости? Тебе, разведка, проще заниматься мной, нашими «соборами», поэтами, инакомыслящими, да? Подчищаете «обчеству» лицо… Ну-ну.
Лейтенант со стуком достал толстую папку из стола, быстро нашел нужный ему лист.
– Вот. Читаем… «…неизвестное, но беспощадное сражение идет среди нас и в нас, в потаенных глубинах сознания и выплескивается наружу бессчетным количеством жертв и страданий… Идет сражение за реальность, сатана завоевывает почетное право на место под солнцем… На сердца людей, чтобы сделать их бессердечными, на мысли, чтобы сделать их алчными, на сознание, чтобы сделать его плоским…»
– Э, куда тебя потянуло, – протянул разочарованно Мамонтов. – Я знал, что ты теоретик, но… тут мистикой попахивает.
Лейтенант, будто не слыша, читал блеклые листы загадочной папки, но уже тихо.
– Твоим познаниям есть применение, и ты его найдешь, потерпи…
– Как лошадь ломовая? Он заказывает музыку – а я везу… Так? Хрен им!
Мамонтов раздраженно махнул рукой:
– Хамы всегда были в этой жизни… чего беситься…
– Да, – живо откликнулся Лейтенант и неожиданно зло посмотрел на Мамонтова. – Я взбесился, а он – нормальный. Вот это и есть изюминка всей ситуации. Так будет теперь всегда. Да, мразь была во все времена. Но именно теперь она станет нормой, она будет у руля! Но…
Мамонтов поймал себя на мысли, что он не узнает своего давнего и постоянного собеседника в этом очень неспокойном человеке.