Предчувствуя недоброе, офицер быстро подошел к ней: вся верхняя часть кофточки малышки промокла от слез. Он скользнул взглядом по окнам: вторая часть барака, очевидно, была не жилой, а на окнах первой половины висели полупрозрачные занавески, но никакого шевеления за ними он не заметил.
* * *
Войдя в коридор и подняв девочку на руки, Снайпер прислушался. Кроме всхлипов девочки под ухом, он услышал в комнате какие-то звуки и сразу распахнул дверь. В первой комнате на диване лежал лицом вниз крупный мужчина, хорошо одетый, нестарый, и сладко посапывал. Девочка на руках Снайпера стала мелко дрожать. Он быстро осмотрел две другие комнаты – больше в доме никого не было, а первая комната была и самая теплая, хотя кирпичная плита находилась в кухоньке рядом. Посадив девочку у теплых кирпичей, он склонился над ней, содрал с себя фуражку, оставившую одну красную линию на лбу, и протянул девочке. И произошло чудо. Некрасивое лицо с красными остренькими глазками и гримасой равнодушия мгновенно преобразилось. Она заулыбалась, слезы просохли – это было совсем другое личико! Она обеими руками схватила фуражку, прижала к себе до дрожи.
– Как тебя зовут? – спросил он и накинул на нее свой шарф, и курточку, найденную в ворохе одежды возле шкафа, безрадостно сознавая, что спешить уже нельзя.
– Мари, – ответила она смело, и уже раскачивала ножками. Резкая перемена в настроении девочки озадачила, как дурной сон. Он даже запустил ладонь в свою шевелюру и потрепал ее как чужую. Смеясь, и она протянула ручонку к цвета мокрой соломы волосам.
– Тебе нельзя выходить в коридор! Где мама, Мари?
В ответ опущенная голова и слабый жест к окнам – получилось в сторону моря:
– Сказала, что придет. Я девочка умная…
– А это кто? Папа?
Она на глазах раскисала, качая головой. Пьяный между тем подавал все более громкие звуки полного удовлетворения своим положением на удобном диване. И Снайпер не стал мучить ребенка вопросами. Одним движением взял за ворот модной кожаной куртки, за ремень и понес тушу в коридор… " Алекс, мы… куда едем?.. Подожди, у меня здесь дела! Надо проследить…"
В коридоре человек был жестко опущен на кучу хлама, где сразу стал ворочаться, приходя в себя. Снайпер плотно закрыл за собой дверь и предложил ребенку попить чаю с печеньем. Боясь, что она простыла, он быстро переодел ее, найдя в шкафу много детской одежды. Сколько нужно плакать, чтобы образовалось это море на груди ребенка? Час? Два? И сколько из них на холоде? Вот тебе и краешек земли русской! И Снайпер чуть не выругался. А сам тем временем нашел электрический чайник, в ведре остатки воды, вскрыл свою пузатую сумку, достал печенье, шоколад – запасы морских «шишек» катерника-ракетчика…