– Все с ним в порядке, я просто слегка толкнул его. Парень явно перебрал лишнего, – предупредил я вопрос девицы, которая в немом вопросительном жесте развела руками и смотрела теперь только на меня. Взгляд колкий, острый, с вызовом. Родинка на ее щеке была пожалуй великовата и немного портила миловидные черты молодого лица. Настроение мое начинало портиться, я терпеливо стоял и смотрел, как пухлые руки бармена отсчитывают мою сдачу, смутно ощущая нарастающую головную боль. У меня возникло непреодолимое сиюминутное желание покинуть это место и не видеть больше никого из этих людей. Мысль о том, что завтра я должен возвращаться из этого города домой придавала мне, пусть и немного, но радости.
Вдруг девица завопила и стала дергать меня за рукав, при этом смотря не на меня, а в глубину зала. Я обернулся, следуя за ее взглядом. С перекошенным от гнева лицом, на заплетающихся ногах ко мне приближался подвыпивший тип, но в той самой руке, которая дергала меня за куртку, показалось тонкое лезвие ножа. Бармен не досчитал сдачу и, снимая рабочий передник, прикрикнул на вооруженного посетителя, бросившись к боковому выходу стойки, по всей видимости, чтобы как-то успокоить нападавшего, но тот был уже почти возле меня. Девица отшатнулась и, закрыв лицо ладонями, опустилась на корточки и завопила.
Замах его руки я видел будто бы в замедленной киносъемке, такой размашистый и нелепый, но нацеленный точно на меня. Лезвие, поднятое кверху, блеснуло в свете ламп. На долю секунды я растерялся, почувствовал дрожь в ногах и стал с фантастической скоростью прокручивать в голове варианты отступления и защиты, понимая, что уперся спиной в прилавок и двигаться назад невозможно. Все это происходило с поразительной быстротой и дальнейшее я даже не мог вообразить себе: последовал резкий и быстрый, как у боксера, выпад моей руки, затем щелчок, что-то хрустнуло и кулак обожгла мгновенная острая боль. Нападавший выронил оружие, ноги его подкосились и, задев головой стоявший рядом столик, рухнул на пол с чудовищным глухим ударом затылка о напольную плитку. Стопка салфеток, сложенная аккуратно на задетом им столе, разлетелась во все стороны. Тут же все смолкло, окружающие звуки куда-то мгновенно попрятались и я ощущал только пульсирующее, громоподобное биение крови в висках. Выбежавший в зал бармен, будто актер в немом кино, внезапно остановился в беззвучном оцепенении. Его дыхание сопровождалось отдышкой, это было видно по вздымавшейся груди и первые звуки, которые донеслись до моего сознания в этом временном безмолвии были его тяжелые, порой свистящие вдохи и выдохи. Девица все еще сидела на полусогнутых ногах, прижимая обе руки к голове, но уже не вопила, а с безумно вытаращенными глазами смотрела на упавшего.