После секундного молчания по клеткам прокатывается гомерический хохот. Дежурный ржёт громче, откинувшись на спинку стула. Сержант насупился и низко опустил голову.
– Никак себя узнал, – вновь задирает женщина милиционера. – Эх-х, слабый мы пол бабы, всё мужикам прощаем…
– Точно, – кричат из клетки с мужиками. – Слабый на передок…
– Нет, ребята, – утверждает кто-то. – Просто некоторые мужчины так сильно любят своих жён, что пользуются чужими, чтобы свою не изнашивать.
– Сейчас мужчинам нужно быть очень осторожными, – слышен чей-то голос. – В настоящее время не всё, что накрашено – женщина.
– Точно, – смеются мужики. – Дожили до вседозволенности и гадости. Скоро забудем, как настоящая баба выглядит.
Один из мужчин обращается к растрёпанной толстушке:
– Вот вы, женщина?..
– О… я загадка, окутанная тайной, – кокетничает та.
– Тем более, загадочная вы наша, у вас есть мечта?
– Есть!
– Позвольте узнать… какая?
– Похудеть!
– А что же не худеете? – удивляется мужчина, но на губах его пляшет улыбка.
– Я женщина романтичная, – смеётся толстушка. – Как же мне потом без мечты жить.
Опять неудержимый, громкий залп смеха огласил обезьянник. Смеются все, даже толстушка, без обиды и от души. Её огромные груди весело трясутся под платьем, как при синдроме «Пляска святого Витта». Затем она обращается к соседкам:
– А вы когда-нибудь кормили уток на пруду?
– Нет.
– А я постоянно кормлю, жалко мне их. Кстати даже стихи сложила:
«Улетают утки в тёплые края,
а одна не может… жирная, как я».
И опять хохот катится по камерам, гулко отскакивая от серых каменных стен.
Толстушка, открыв сумку, достаёт два батона хлеба. Передав один пацанам, второй начинает аппетитно есть сама. Батон на глазах у всех начинает уменьшаться и вскоре весь исчезает во рту толстушки. Мужики недоумённо переглядываются. «Женщина – удав», – комментирует кто-то.
В клетке, где сидят женщины, две проститутки начинают обсуждать своих клиентов. Затем, одна с хохотом вспоминает: «Зашёл ко мне вчера сосед за солью, а у меня ни соли, ни желания».
Другая женщина начинает задирать сержанта:
– А, правда, что вашу дубинку ещё и «жезлом» называют?
– Да, – кивает сержант.
– Смотрите, какие параллели, – картинно охает женщина, похабно жуя жвачку. – В камасутре – это древний трактат о любви, – мужское достоинство тоже называют жезлом, только нефритовым. По телику один юморист рассказывал, что сантехник Василий, прочитав камасутру, трижды послал коллегу на нефритовый жезл и дважды – в пещеру божественного лотоса…