Глава вторая, в которой мне даётся ещё один шанс
– Лия, просыпайся! Ну вставай же, вставай! – Звонкий голос Алисы прорывается сквозь сон. Графиня хоть и старше меня по титулу и на год возрасту, ведёт себя сейчас совершенно как девчонка. Я морщусь, хочу перевернуться на другой бок и накрыться одеялом, но отяжелевшее тело не желает слушаться.
– Ваше благородие, пора собираться на бал. Женихи скоро начнут прибывать. – А это уже Мила. Гувернантка есть у каждой незамужней аристократки даже в пансионе для благородных девиц, где мы проживаем последний год обучения, но Мила – особый случай. Её опека и забота о моём будущем сравнима разве что с переживаниями маменьки.
Подожди, Лия… Я ещё сплю? Ваше благородие? Женихи?!
Распахиваю глаза, будто выныривая из тягуче-липкого кошмара. Резко сажусь, чуть не сталкиваясь лбами со склонившейся надо мной Алисой.
– Как ты меня напугала! – восклицает подруга, бесцеремонно плюхаясь на кровать. – Я тебя трясла, трясла, а ты словно мёртвая!
Мёртвая…
Суд. Злое лицо императора. Бессонная ночь в темнице. Подлец-Эмиль.
Это всё не могло просто присниться!
Ни слова не говоря, я вскакиваю на ноги. В шею отдаёт острый укол боли – точно там, где палаш рассёк тело. Пухленькая, но на редкость проворная для своей комплекции Мила, ловко подхватывает меня под руку, но я вырываюсь.
– Я в порядке. В порядке! – Голос срывается в истерический визг, отчего Мила неодобрительно морщится. Ещё бы, леди так себя не ведут.
Я стою посреди комнаты, выделенной мне пансионом. Просторная кровать под балдахином в одном углу, письменный стол из тёмного дерева у окна, рядом мягкое кресло, куда я люблю забираться прямо в туфлях, чтобы почитать. Напротив окна – туалетный столик. На нём уже расставлены шкатулки с драгоценностями, в которых я копалась весь прошлый вечер. Вот только этот вечер был не вчера, а три месяца назад.
В углу рядом с кроватью стоит зеркало в человеческий рост. Бросаюсь к нему, словно оно – моя последняя надежда в жизни, хватаюсь за раму и пристально вглядываюсь в отражение.
Я одета в тонкую шёлковую сорочку, золотые волосы по-прежнему спадают кудрями на спину. Зелёные глаза сейчас потемнели от ужаса, но карие крапинки по всей радужке точно такие же, как и были. Тонкий нос, высокие скулы, лицо чуть сердечком – это я. Я! Откидываю волосы, чтобы ощупать шею. На ней ни царапины, лишь всё ещё побаливает место удара. Я так близко стою к зеркалу, что от моего дыхания оно запотевает.