В отличие от матери…
– Здравствуйте, миссис Престон.
Мой голос, казалось, вытащил девушку из глубокого сна, она подняла голову и улыбнулась мне. Такая слабая и такая напуганная. Всего один час немного диалога и моих молитв, и она заговорила.
**********************************
Эмили.
– Меня зовут Эмили Престон, – вытягивала я каждый слог. – И я убила своего мужа за то, что мне изменял.
Комната допроса. Душно. Влажно. Конденсат катится с потолка и оставляет тонкие полосы на металлических стенах. Мои руки скованы, тело ноет и плачет будто меня избивали всю ночь битами и кастетами, завернутыми в мокрое полотенце.
Так наказывают сирот в детских домах… или бьют по пяткам, от чего случается продолжительный понос. Проблемы с туалетом, попрыгайте на пятках!
Лицо болит больше всего. Сознание периодически отправляет меня на дно. И только ЕГО голос может мне помочь прямо сейчас.
– Очень хорошо, – напротив меня сидит мой несменный доктор Драйв и стучит перьевой ручкой по железному столу.
Мой чудесный, строгий, сдержанный доктор… в его черных глазах можно утонуть или запросто лишиться рассудка. Они как карцер, без капли света. Лишь блики от тусклой трещащей лампочки обрамляют его расширенные зрачки.
– Думаете, это хорошо? – неделя в доследственном изоляторе без лекарств и процедур немного привела меня в чувства, но в голове стоял постоянный гул, и где-то вдали слышался визг резины и свист тормозов.
– Хорошо, что вы перестали это отрицать. Может быть, вы еще кому-то причинили вред, Эмили?
– Я зарезала всех своих соседей, – слово «зарезала» оттолкнулось от зеркальных стен, где забитая домохозяйка превратилась в преступницу и серийную убийцу, и мне это даже понравилось.
Перед моими глазами менялись картинки короткими диафильмами, и я никак не могла понять, что является правдой, а что иллюзией. Я давно потеряла ощущение реальности, поэтому относилась к происходящему как к круглосуточному кошмару.
– Вы уверены, что это вам не здесь внушили, Эмили, что они делают с вами за закрытыми дверьми? Мы же с вами встречались один, а иногда и два раза в неделю. Я же знаю, что вы на такое не способны.
Как объяснил Драйв, мне выкатили обвинение, за которое я понесу самое строгое наказание, если буду признана виновной. Меня казнят, но смотреть на казнь будет некому, разве что дальним родственникам убиенных, но они вряд ли решатся покинуть свои трейлеры хотя бы на день.