. Именно поэтому мы решили сосредоточиться на небольшой группе авторов, которые были особенно активны в прессе и политической жизни того периода благодаря своим частым выступлениям в СМИ. Это историки Юрий Афанасьев и Леонид Баткин, литературные критики Юрий Буртин и Юрий Карякин, журналист Лен Карпинский и физик Андрей Сахаров. Этих интеллектуалов связывает общий опыт: вклад в знаменитый сборник «Иного не дано», опубликованный в 1988 году, а также основание и деятельность «Московской трибуны», самого престижного политического клуба в столице
33. Очевидно, что сами по себе они не составляют всю либеральную интеллигенцию эпохи перестройки, но являются яркими представителями ее основного течения, олицетворяемого московскими интеллектуалами так называемого поколения шестидесятников (весьма политизированного в контексте десталинизации 1960‑х годов). К тому же эти шесть интеллектуалов не являются исключительным объектом изучения в данной книге; они просто находятся в фокусе нашего внимания, что позволяет рассмотреть основные направления дебатов советской либеральной интеллигенции, приверженной демократизации в период с 1987 по 1993 год. Прослеживая динамику этих дебатов, наше исследование дает возможность высказаться и другим представителям этой интеллигенции, а также интеллектуалам-националистам и консервативным коммунистам. Опираясь на группу основателей «Московской трибуны», мы воссоздаем широкую мозаику авторов, связанных с разными идеологиями и поколениями.
Политическая мысль, что лежит в основе данной книги, не является доктриной, тщательно разработанной профессиональными философами. Охваченные активизмом, очень немногие интеллектуалы имели время или желание систематически изложить свои идеи в виде монографии. Их идеи носят полемический характер, столь характерный для интеллектуальной сферы времен перестройки. Речь идет о публицистике, литературном жанре, типичном для интеллигенции (не претендовавшей на то, чтобы играть роль специализированного эксперта), который был рассчитан на образованную публику и отсылал охотнее к литературе (Пушкину, Гоголю, Достоевскому, Чехову), чем к научной или философской терминологии. Публицистика появлялась в газетах в виде колонок, редакционных статей или заметок, а также в ежемесячных толстых интеллектуальных журналах, где соседствовала с художественной литературой и литературными эссе, следуя традиции, установившейся с XIX века. Наш корпус источников содержит около 200 документов того периода. Большинство из них – публицистические статьи, с которыми мы ознакомились в специализированных библиотеках России, Франции и США. Чтобы не попасть в ловушку анахронизма, мы основываем наши выводы в основном на указанных источниках того периода, а не на ретроспективных свидетельствах, которые мы также собрали в интервью с представителями интеллигенции и их родственниками. Эти интервью помогли нам сориентироваться в дебатах того времени – вклад, который не отражен в справочном аппарате, но который, как мы надеемся, ощутим в нашей реконструкции исторической ткани интеллектуальной и политической жизни перестройки.