По белой советской полировке столешницы резво побежал мелкий таракан, но Димкин палец тут же настиг его, сделав пару вращательных движений.
– Собаки наглые, уже средь бела дня ползают, – поморщился Димка, вытерев об спортивную штанину остатки таракана.
– И всё-таки, Лёха, давай рассуждать логично.
Лёшка сыто вздохнул, откинулся к жёлтообойной ободранной стене и настроился отдать свои уши в распоряжении Димкиного словесного потока.
– Вот он откуда-то появился, – продолжил Димка. – Кстати, наш женский пол из класса был бы от него без ума, он просто жесть как красив, только не пойми превратно, пожалуйста, я просто реально описываю типажа, причём, довольно странного.
– Не парься, я в теме, – сказал Лёшка и снова погрузился в сытые мысли. Он знал, что Димку сейчас понесёт и это надолго. Философ не умел кратко.
– Так вот, Лёха, этот чел называет себя пришельцем и втирает мне про какую-то Иду. Нужно попытаться правильно оценить ситуацию, я думаю, что встреча с ним не последняя, по крайней мере, он сам так сказал. Этот ненормальный утверждает, что живёт в галактике UDFj-39546284, но это просто невозможно. Там жизни не может быть.
– Откуда ты знаешь? – лениво задал вопрос Лёшка.
Он умел вовремя вставлять вопросы в Димкин словесный поток, чтобы самому быть побольше времени молчаливым. Разговаривать он не любил.
– Так я прочитал специально, пока до дома шёл, время зря не терял. Я, кстати, и не подозревал, что такая галактика существует, пока этот ненормальный не сказал. А ты знал про неё?
Димка не хотел, чтобы Лёшка знал. Если бы тот ответил утвердительно, то Димка почувствовал бы себя глупее, чем положено. Но Лёшка только сыто икнул и помотал головой, как конь, который отгонял мух.
Димка самодовольно ухмыльнулся.
– Я вот думаю, что пора что-то менять в жизни. Только не знаю как. Я же стих даже написал, а это ненормально. Такого быть не должно.
– Ну расскажи, – сыто икнул Лёшка.
Димка недоверчиво на него посмотрел, он прекрасно понимал, что Лёшке стих точно не интересен, но всё-таки начал читать.
– День моей жизни прошёл, больше его не будет.
Как хорошо, что такого не будет вообще никогда.
День моей жизни прошёл, никто за него не осудит.
День моей жизни не оставил мне в жизни никакого следа.
Но вот наступает вечер, он манит прохладой,
Вечер делает жизнь более красивой, чем день.