– Ты ведь помнишь, из-за чего у тебя вместо ноги протез? – впускаю в себя зверя и присаживаюсь на корточки возле скулящей туши. – Моя собака тоже помнит! Как она человечину тогда полюбила! С тех пор ждет не дождется, когда твоей правой полакомится! Поделишься, а? Не обделишь животину?
Костыля такими темпами скоро кондратий хватит. Он дрожит всем телом, слюни с соплями вперемешку, плачет, стонет, мамку зовет.
– Не надо ногу, прошу! – вопит он, а я, схватив его за щиколотку, мысленно черчу линию отреза, надавив зазубринами пилы на голень. – Только не ногу! Я же больше ходить не смогу!
По голень – это детский лепет. Беру выше, целюсь снести всю конечность до самого паха. На зоне она ему точно не пригодится.
Краем глаза замечаю, как из своих лачуг повылазили соседи, жаждущие хлеба и зрелищ. Не лезут, выжидают. Они только рады будут, если я избавлю их от такого "украшения" района, от такого соседушки.
– Все-все! Молот, вспомнил я про девчонку! – хнычет он, сопли пузырями. Но я с нажимом вонзаю ржавые зубья в его кожу сквозь трико. – А-а-а! Больно! Забыл я про нее! Отвечаю, ничего не хотел скрывать! Ты же знаешь, как я к тебе отношусь! Вся братва тебя уважает!
– Ровно через минуту паспорт должен быть у меня в руках, – рычу я, впиваясь взглядом в его перекошенное лицо. – Тогда и посмотрим, как ты меня уважаешь. А если его не будет… – подношу пилу к его переломанному носу, он косит на нее глаза и едва не обделывается.
– Будет, Молот! Сейчас все будет! – стелется он, подрывается с земли и ковыляет в сторону дома, словно у него и не было проблем с ногой.
Швыряю пилу в сорняки и неспешно шагаю следом, коротко кивнув соседям. Если Костыль вздумает шутить со мной – сотру в порошок прямо на глазах у этих зевак, не моргнув глазом.
Ровно через минуту паспорт уже у меня в руках.
Не соврал, падаль.
Раскрываю на развороте с фотографией: Красавина Светлана Александровна.
За шесть лет она словно иссохла: кожа да кости, огромные глаза, занимающие пол-лица. Но раньше в них искрился озорной огонек, а теперь плещется только страх и отчаяние.
– Значит слушай меня внимательно, Костыль, – возвращаю его внимание, пряча паспорт в задний карман джинсов. – Если еще раз услышу, что ты толкаешь наркоту, так просто ты от меня не отделаешься. По одному истреблю всех твоих шакалов, а потом и до тебя доберусь. Я понятно выразился?