Выяснилось, что кожа без контраста черных волос не так уж и бела, да и возраст привнес свои меты. И этот «глам наоборот» знал теперь много такого, чего не знал Глам юный, замкнутый, мечтательный, очарованный древними сказами.
Ровно в тысяча сто двенадцать лет, три месяца и три дня приходит в подлунный мир человек, наделенный силой, доступной немногим. Срок этот вычислен столь точно не потому, что согласен с ходом светил. Приход его – дело рук людских.
Вихрь в ткани мира, созданный предками, ищет и приводит к служению избранного. Попав в янтру, человек терпит воздействие, необратимо меняющее его суть. Нити памяти выпадают из туго собранных узлов и дают себя прочитать. Поле становится огромным, а прошлое и будущее живут у самого чела.
Такой нужен своду, и родится только арьем. И в этом отвержении чужой крови – глубокая мудрость и забота о равновесии. Он вроде кристалла памяти, которым для верности снабжают книги. Их специально делают плоскими, чтобы закладывать страницы. Походит и на путевую янтру. Увидишь ее на дереве и убираешь в дальние кладовые памяти весь прежний путь – настраиваешься на новый…
Человек такой – страшная сила. Выпадет из свода – беда. Так уж мы устроены, каждый – зерно, в коем спит все людское племя. И пока память скручена в тугие узлы – мир принять нас способен.
Бунтарям объявляет войну. Распутанные нити – чаще боль, чем благо мудрости. Как маятник, колеблется герой между мирами. Невиданным могуществом богов и адскими безднами. Не устроены люди для подобных игр. Не все выдерживают. Сгорают в пламени божественных колесниц, или падают вниз, без надежды вернуться.
Может и правы древние, отдав это бремя женщинам. Существам изначально сильным и стойким. Стихия их – страсть, из нее они получают знание и свободу. Чтобы жить таким порядком, надо иметь острый холодный ум и нелюдское самообладание. Иначе – сумрак безумия и смерть.
Многое отнимает у женщины такой путь, но многое дает. Творя запретное, они имеют роскошь видеть мир своими глазами.
Да, они из тех, кто способен испить чашу аватара-меты. Принять в себя дар памяти и божество, которое его держит. И прожить так всю жизнь. Часто довольно длинную, способную перевалить за тысячелетний предел.
Что дает им это древнее знание? Горечь и осознание собственного бессилия… Но кто-то должен знать, как было, как надо сейчас и что надлежит в будущем! Часть их предназначения в том, что когда равновесие в своде колеблется, к ним приходят за знанием. И они открывают себя. Случается и так, что аватар-мета по возрасту или телесной немощи, не способен к деянию. Тогда он зовет восприемника и отдает ему свой дар вместе с жизнью.