Санта громко застонал.
– Какие ещё формирования? Я – Санта. Неужели вам так сложно это понять и поверить?
– Мы тут не в церкви, сэр, – осадила его Родкинс. – Здесь никому нет дела до чьей-то веры. Когда вы прибыли в страну?
– Сегодня ночью.
– Со стороны Мексики или Канады?
– Скорее, со стороны Атлантики.
– И что? Никаких инцидентов с пограничной службой, с ПВО и ВМФ?
– Я их вообще не заметил, как и они меня.
На лбу у Родкинс выступили капельки пота.
– Сэр, вы хотите сказать, что владеете транспортным средством, способным пересекать границу незаметно для пограничной службы, ПВО и ВМФ?
– Получается, что так. Я о такой ерунде даже не думаю, лечу себе и лечу. Мне главное успеть к детям…
– Тогда, сэр, у вас просто колоссальные неприятности, – заявила Родкинс. – Вы определённо будете квалифицированы как террорист и переданы в соответствующие инстанции.
– Но я не террорист!
– А вот это уже не вам решать, сэр.
– Ах так, тогда я требую адвоката!
Родкинс выключила планшет и взглянула прямо в глаза Санте.
– Согласно акту о патриотизме, сэр, принятому после одиннадцатого сентября, у вас нет права на адвоката.
– Что? – Санта не верил своим ушам. – С каких пор?
– Я же говорю – после 9/11.
Терпение Санты лопнуло. Он нечеловеческим усилием воли призвал доступные крохи волшебства и непостижимым образом перенёсся на другой конец страны. Чтобы вернуться в родную Лапландию, волшебства не хватило. Ночные злоключения и первое за всю карьеру запоротое Рождество высосали из Санты все силы, подобно некоей чёрной дыре. Такой слабости и беспомощности он никогда прежде не чувствовал.
Было раннее утро. Из-за праздника небольшие магазинчики стояли закрытыми. Народу на улицах почти не было – все отсыпались в выходной.
Опечаленный Санта побрёл наугад, куда глаза глядят. Ему с трудом верилось в реальность обрушившейся на него катастрофы. Впечатление было такое, словно люди, ради которых он всю жизнь старался, сговорились против него. Не представляя, как можно решиться на такое зло, Санта очень страдал и переживал, его слегка мутило и подташнивало.
Он надеялся, что все его злоключения позади, но заблуждался. В одном из переулков его подкараулила и прижала к стенке компания неонацистов-скинхэдов.
– Твои белые волосы и борода нас не обманут, – заявили они. – Ты выглядишь как истинный ариец, но мы-то знаем, что это не так. Ты родился в Ликии, а это Ближний Восток, то есть ты – черножопый чурка. Затем ты поселился в Лапландии – это вроде бы Европа, но её населяют косоглазые тундровые чучмеки. Получается, что ты – худший из худших, ты помесь черножопого чурки с косоглазым чучмеком, а твои белые волосы – это насмешка над нордической расой. Зачем ты приехал в нашу страну, цветной? Отнимать у нас рабочие места? Растлевать наших детей? Насиловать наших женщин? Грязная жидо-христианская свинья!