Но – да будет мне свидетелем Ядро великой сущности мира! – я никогда бы не полез в эту свару без Александра Арно (номер в системе – CKF10514). Он мой коллега и друг, яркий и талантливый учёный, один из самых горячих и трепетных сторонников Синхронизации. Сторонников выхода из Обители.
Освобождения, в их терминологии.
Едва зародились первые проблески теории Синхронизации – которая, что поразительно для наших времён, не имела конкретного автора – Александр, поначалу несколько отстранённо, но всё более и более распаляясь, стал ею интересоваться, погружаться в дискуссии и даже чертить формулы и графики, пытаясь выявить в ней закономерности, лакуны и слабые места.
Суть всех споров и сомнений по поводу теории Синхронизации была отчасти проста – как и с чем мы должны соединиться на Полотне Времени? Что даст нам импульс, искру – какие события, люди, или, быть может, даже артефакты прошлого? Что из них и в каком порядке позволит создать нам вожделенную Материю, передаст истинное знание и способность к её воплощению? Как и с чем синхронизироваться?
И этот простой вопрос на поверку оказался невыносимо сложен.
Не менее сложным получался и вопрос о том, кто должен стать завершающим элементом Синхронизации, её конечным элементом, приёмником.
– Индивид, человечество или объект – вот в чём вопрос! – любил повторять и без того звучавшую из всех углов фразу Александр Арно.
То есть, попросту говоря, должен в Синхронизации участвовать конкретный человек или к процессу необходимо подключить всё существующее человечество до последней единицы? Третий вариант существовал, но как бы в тени – все подспудно понимали, что Синхронизацию трудно осуществить с Обителью как таковой или же с каким-то абстрактным местом в ней. Человеческое сознание – индивидуальное или коллективное – виделось для большинства единственно возможным элементом Синхронизации.
Индивид или человечество: этот вопрос представлялся не просто научным, но ещё и политическим. Технически подключение всего нынешнего человечества в единую сеть проблемой не являлось. Но для этого требовалось одобрение Совета Могучих. Добиться этого было непросто: Совет никогда официально не озвучивал своего отношения к теории Синхронизации, но по некоторым вполне достоверным признакам можно было судить, что воспринимает он её более чем сдержанно.