– Это не хулиган, – сказал мой сосед по столику, пожилой человек опрятного вида. Он маленькими глотками тянул из граненого стакана компот из консервированных вишневых ягод и с лукавым прищуром наблюдал за уборщицей, которая готовила раствор смеси для того, чтобы смыть краску на фасаде. Женщина что-то тихо бурчала, к нашему столику летели обрывки фраз, в которых она называла художника «бесстыжим хулиганом».
– Какой же он хулиган? Парень – философ, в женщине он выделяет главное качество ее сущности – бесконечность, ну, а главное мужское качество, как мы видим, на полотне обозначено более прозаично, с этакой недвусмысленной простотой и с откровенным намеком на естественные потребности и желания, – неторопливо рассуждал сосед.
Я повернул к нему голову, и он продолжил философствовать более оживленно, так как увидел во мне слушателя и возможного собеседника.
– С недвусмысленной простотой и с откровенным намеком на естественные потребности художник прописывает фаллос мужчины-колхозника, который мы видим в состоянии эрекции. Вам может показаться, что художник делает это не совсем изящно, но за простотой линий слышится вызов бунтаря… А что? Вспомните известную картину Пабло, где прорисованные чресла натурщика имеют прямые углы и никаких округлостей. Это ли не вызов, это ли не позиция для настоящего мужчины!
Я не вспомнил известную картину Пабло, на которую с нескрываемым снобизмом ссылался мой собеседник, но у меня родилось свое отношение к пожилому ценителю уличного авангарда.
– Вы в прошлом экскурсовод?
– Нет, что вы! А в настоящем, я рекомендую себя в качестве гида среди сложных жизненных ситуаций и душевных неурядиц. Психолог- самоучка, – сказал старик и галантно привстал, чтобы откланяться. Присев на стул, он сделал последний глоток из стакана и подумав, добавил, – Нет, я не прав, у меня есть учитель – ее величество – жизнь!
Он явно рассчитывал на аплодисменты окружающих. Но их не последовало, так как, кроме меня, его никто не слушал. Я не нашелся, что сказать в ответ, меня хватило только на протяжное «Да!».
– Ваша молодость позволяет вам делать такие категоричные заявления, – ответил старик. Его бойцовский, моложавый прищур никак не увязывался с интеллигентной речью. Мне показалось интересным это наблюдение, я подвинул стул ближе к столу. Старик аккуратно поставил стакан на угол подноса и изящным жестом достал изо рта вишневую косточку, спрятав ее в бумажную салфетку. «Эстет, черт побери! А порнушку не пропустит…» – промелькнуло в голове, и я усмехнулся.