Адель поднялась на палубу пару минут спустя. Наверху было душно и жарко из-за яркого солнца, решившего добить тех, кто был на палубе. Там царила картина, ставшая уже привычной за эту неделю: команда, лишенная своей привычной работы, пыталась не сойти с ума. Одни играли в карты, кости или «Пьяного боцмана» (та самая злосчастная игра, благодаря которой и появился Мигель). Иные пытались травить байки. Те, кто не чистил и не точил свое оружие раз в сотый за день, слонялись по палубе безо всякого дела. Жалкое зрелище.
Коротко свистнув, старпом наблюдала, как Мигель, проворно спустился по вантам и помчался к своей хозяйке, шустро забираясь вверх по ее штанам и рубахе, оказываясь на плече. Она коротко улыбнулась обезьянке, позволяя той самостоятельно забраться лапками в нагрудный карман жилетки и достать пару орешков – с недавних пор старпом часто оставляла там всякие вкусняшки для своего мохнатого друга, к которому успела сильно привязаться.
В отличие от команды, Кидд не афишировала своей скуки, предпочитая почти все время прятаться в капитанской каюте и там потихоньку сходить с ума от бессилия. К счастью, каюта не перешла во владения Леона, а осталась за Бернадеттой, и та спокойно относилась к тому, чем занималась за закрытыми дверьми Адель.
Сама де Кьяри, находясь в присутствии старпома, ни разу не села за свой дневник, постоянно находя себе другие занятия. А Кидд, в свою очередь, пока не торопилась заводить с аристократкой разговор о странных каракулях в ее записях. Во-первых, ей не слишком хотелось портить отношения с единственным человеком на судне, который открыто показывал, что он за жизнь капитана Чайки, а не ее смерть. А во-вторых, пока были и проблемки понасущнее. Разговор всегда успеется завязать.
К тому же, не желая признаваться в этом даже самой себе, Адель откровенно боялась после того раза говорить с Солнышком о чем-то откровенном. Ее тогдашнее странное поведение и то, как Мигель зашипел на безобидную девушку, ясно дали понять – с ней что-то не так. Она, будто дикий зверь, пока не показывала своих клыков, но это вовсе не означало, что у нее их не было. Они были. И меньше всего Кидд хотелось бы, что ее загрызли.
А посему пока было лучше не портить с ней отношений.
Направляясь в капитанскую каюту, чтобы поделиться своей находкой, она украдкой наблюдала за бездельничающими пиратами. И старалась уловить обрывки их разговоров. Но, стоило ей оказаться рядом с говорящими, как все рты закрывались, а глаза холодно, исподлобья уставлялись на нее словно на врага. Оно и не удивительно. Эти волки искренне считали, что она тоже лгунья и предательница.