– Я был тысячи раз вне Сети. Ты думаешь, я первый раз в реальности? Глупец.
– Но была ли эта реальность реальной? Чувствовал ли ты себя в ней?
Ирихон осмотрелся. Он находился в просторной серой комнате с высоким потолком. Стены были глухие, без окон и дверей. Сенсоры не работали. Он был отключен от Сети. Впервые. Ирихон посмотрел на руки и живот. На правой ладони включил зеркало. В нём отразилось лицо юноши лет восемнадцати с синими большими глазами и красными губами. Краска залила щёки. Интересное чувство. Ирихон услышал, как быстрей забилось сердце. Он сидел в кресле.
В трёх метрах стоял старик с морщинистым лицом, лысый, с большими ушами и длинным носом. Это был Бесаки. Теперь нужно было встать и убить его. Убить руками. Задушить. Ирихон знал, как это сделать. Он оттолкнулся от спинки кресла и вскочил на ноги. И хотел уже подбежать к старику, но тот сделал останавливающий жест рукой – Ирихон сам того не желая остановился.
– Ты не понимаешь, Ирихон. Тут нет Сети. Тут я хозяин и властелин. Я не хочу показывать тебе свою силу. Но поверь, лучше тебе её не видеть.
Серый потолок окрасился голубыми всполохами, Ирихон поднял голову и увидел, как из стен выплывают розовые ватные облака. Посвежело, как перед грозой.
– Ты думаешь, что жил тысячелетия, – Бесаки говорил ровным голосом. – Но твои воспоминания – это ложь.
– Я помню всё. Я знаю, кто я.
– Ты помнишь то, что они позволили тебе помнить, – Бесаки подошёл ближе, —Ты жил слишком долго, чтобы помнить правду.
– И что теперь?
– Ты вскоре вернёшься назад. В свой проклятый кибермир. Перерожденным. А теперь ты сделаешь то, что задумал. У тебя есть сорок секунд. Скоро Сеть запеленгует твой аватар. Приготовься. Ты в теле боевого биоробота. Используй его по назначению. Двадцать секунд…
– Но… Я хочу понять.
– Это невозможно. Приступай. Не ты меня убиваешь, Ирихон. Я тебя – прошлого!
Голос Бесаки оборвался. Из потолка полился тугой жёлтый свет. Комната окрасилась в ярко золотой.
Ирихон почувствовал, как его тело наполняется тяжестью – внезапно он ощутил упругие мышцы, холод титановых костей, жгучую мощь в жилах. Он больше не аватар. Он – орудие.
Бесаки стоял перед ним, его глаза – два уголька в бледном лице – горели не то яростью, не то облегчением. Тело голубоглазого биоробота взорвалось движением – рывок; удар, рассекающий воздух.