Особое наслаждение доставляло почесать спину утром, когда ладонь наполнялась катышками, среди которых, как ему казалось что-то шевелилось. Воображение или неизбежные в такой жизни вши?
Мешок с провизией был очень тяжелый, но Макар легко поднялся на пятый этаж и предусмотрительно выставил добычу на балконную приступочку, так чтобы она была на холоде, не испортилась и не бросалась в глаза с улицы. Потом он аккуратно пересчитал наличные и проверил хранившуюся за подкладкой потертой кожаной куртки кредитку. Эта кредитка была для него олицетворением другой жизни. Он не был уверен, что хочет вернуться в эту жизнь, не подвергал себя соблазну и не проверял сальдо по этой карте. Доставал ее, смотрел и снова прятал, и так два года. Или уже больше? Наличных денег было достаточно для приобретения трех бутылок самой дешевой водки или почти ящика недорогого пива. Он глубоко задумался, как распорядиться деньгами. И тут он услышал быстрые шаги кого-то, спешащего вверх по его лестнице. Этот кто-то торопливо бежал через две ступеньки, топая и хрипя.
Рефлекторно Макар метнулся к импровизированной постели и в изголовье нащупал обрезок железной трубы. Но тут, в проеме двери, он увидел раскрасневшегося Сергея который, задыхаясь от быстрого бега, начал рассказывать.
– Это, вот… Пришел я, а там – милиция. Ну и я, конечно спрятался за мостом, через эту говнотечку, пардон. И вижу понесли на носилках кого-то в подъехавшую скорую, прикрыли простыней, мертвяк, похоже. Еще милиция потусовалась, кого-то в бумажку переписала и уехала, – торопливо излагал куций, то есть Сергей.
– Ну, и что это значит? – довольно спокойно, как будто из вежливости поинтересовался Макар.
– Так вот, слушай дальше. Как только скорая и ментовская машины скрылись… – рассказывал Сергей нагнетая напряжение.
– Полицейская! – перебил его Макар.
– Что полицейская? – открыл от удивления рот Сергей.
– Машина полицейкая, а не меновская, – пояснил педант.
– А, ну да! Не перебивай, и так еле собрался с мыслями. Я просто в шоке! Ленку-то нашу убили! Я ее уже года два знаю, и вот нет ее! Тут жизнь такая, что народ мрет – кто замерзнет зимой, кто водкой отравится… А чтоб убили… Тем более бабу! Мы для общества и так как будто не существуем. Зачем убивать? – путано излагал Сергей, то брызжа слюной, то прикрывая рот от ужаса, как деревенская бабка.