Глава 4. Возвращение без дома
Командировка была короткой – всего несколько недель. Но для Кости она тянулась, как вечность. Каждый день начинался с будильника, бетонной пыли и звонка Насте. И каждый день она отвечала всё холоднее. Сначала – «скучаю», потом – просто «да», потом – тишина.
Он пытался не паниковать. Говорил себе, что усталость делает людей странными. Что у неё просто плохой день. Что любовь не может исчезнуть просто так. Но с каждым днём пустота между ними разрасталась, как воронка в груди.
Однажды, после смены, он звонил ей пять раз подряд. В ответ – ничего. На шестой раз кто-то сбросил. На седьмой – телефон был выключен. Костя стоял в раздевалке, в пыльной форме, со сбитыми руками и мокрыми глазами, но никто не видел – он прятался за капюшоном.
Он не спал всю ночь. Просто смотрел в экран. Листал их старые переписки, фото, где Настя обнимает его за шею и смеётся. Он слушал голосовые, знал их наизусть. А потом пошёл в ночь, в грязные, опустевшие улицы. Шёл без цели. И шептал:
– Пожалуйста, не забирайте её. Клянусь, я всё отдам. Только не её.
Он не знал, к кому обращается. К Богу? К Дьяволу? К судьбе? К пустоте? Это не имело значения. Главное – вернуть.
Он вернулся домой. Измождённый. Слабый. С надеждой в рюкзаке.
Настя ответила на его звонок сразу. Это обожгло.
– Привет, – тихо сказала она. – Я дома. Я скучал. Настя, я… я всё думал о нас. Я правда хочу, чтобы мы…
– Костя. Стоп. Пожалуйста.
Её голос был чужим. Не холодным – просто больше не его.
– Нам нужно перестать. Это не работает. Мы оба измотаны. Я не чувствую… того, что чувствовала. Прости. Просто не ищи в этом драму. Это жизнь.
Он не успел ничего сказать. Связь оборвалась. А вместе с ней – что-то внутри него. Как будто сердце не разбилось, а сгорело. Без звука, без дыма – просто исчезло.
Он пытался. Писал. Ждал под окнами. Приносил цветы, которые никто не взял. Молился. Не Богу – всем. Тьме. Вселенной. Тем, кто живёт под кроватью и за зеркалом. Он кричал им в голову:
– Верните её. Заберите меня, но верните её.
Но никто не ответил. Ни свет, ни тьма. Настя смотрела на него с жалостью. Или с усталостью. Он не знал, что хуже.