Щепу, уносимую потоком, вновь закружило и завертело.
Но вот небольшая заводь, куда занесло путешественниц. Ольховый плотик после нескольких кружений в заливчике прибило к каменистому берегу. Ещё несколько раз недовольные волны пытались скинуть плотик в воду. Потом река потеряла интерес к спасённым. Через дня два вода и вовсе спала.
Коробочка, наслаждаясь теплу и солнцу, просохла. Лёгкий ветерок подхватил её и, перекатывая, поднял выше по берегу. В одном таком качении семечко забилось в ямку в земле, которая образовалась после сдвига почвы, промытой снизу водой. В этой пещерке было тепло, и влаги от утренних туманов хватало, чтобы осинка, с удовольствием выпустила мельчайшие корешки в чёрную плодородную землю.
В это время на берегу реки, делавшей крутой поворот, сидел юноша, опустив свой взгляд на прозрачнейшую очистившуюся воду маленькой заводи. Малыши-мальки стайкой тыкались в камешки, кружась в ней, шарахаясь от любой тени или движения на берегу. Печальный джигит бессмысленно следил за беспечным танцем мальков. Ещё совсем недавно его глаза горели безудержным светом любви к черноволосой красавице с миндалевидными очами, сверкающими из-под длинных ресниц. Но девушку, которую не смущали более светлые, чем смуглая кожа, пятна на лице и руках Фархата, сосватал у родителей сын богатого бая. Опечаленный юноша ничего не мог противопоставить дорогому калыму. И потому, сбежав с родных краёв, долго блуждал по Степи, ища успокоения. Не найдя ответа в чужих долинах, вернулся туда, где был счастлив – на тот берег, где повстречались влюблённые.
Рядом с поникшим Фархатом на поляне пасся его гнедой жеребец с белой звездой во лбу. С Утом (Огнём) они проскакали не одну сотню вёрст по ковыльно-седым и алло-маковым степям, и не одну тёмную ночь скоротали у костра под звёздным небом. Замерзали в снежных метелях и переплывали, держась друг за друга, через широкие реки. Казалось, что Ут понимал друга с полуслова, полувзгляда и готов был в любую секунду умчать Фархата, не щадя себя, соревнуясь только с ветром.
В тени нависшего земляного грота, повисшего над рекой и державшегося корнями деревьев, чутко дремал огромный лохматый серый полупёс-полуволк. Локман (Защитник), приоткрывая левый глаз, спрятавшийся под кустистой бровью, поглядывал на хозяина.