Был еще Лаки. Тот производил скорее впечатление корыстного дельца, чем инфернального жреца-заклинателя, но судя по тому, как отреагировали в его клубе на имя «Н’анга», Лаки и его окружение по меньшей мере знали о существовании зловещего культа.
Ужасное послание, найденное в собственной спальне, окончательно подтверждает, что с Уильямом Эддисоном случилось нечто ужасное. Грей принялся мерить шагами балкон. Он уже позвонил Нье и нарвался на голосовую почту. Нужно как-то успокоиться. Грей быстро позавтракал и отправился на работу, выбрав не самый короткий путь.
Нья перезвонила незадолго до полудня, и он рассказал ей о случившемся. Она быстро приняла решение и назначила через час встречу в «Миклсе».
* * *
Когда Грей подошел ко входу в отель, Нья уже ждала его.
– До чего же гнусная история!
– Вынужден признать вашу правоту. А с вами прошлой ночью ничего не случилось?
Она покачала головой.
– Тогда, полагаю, мы знаем, кому предназначалось это сообщение.
– Да, – согласилась она, сжала губы и скрестила руки на груди.
Держалась Нья отлично, но Грей видел, что щупальца страха проникли и под ее панцирь всегдашнего безразличия.
Она вскипела:
– В Зимбабве так никогда не поступают!
– Расскажите об этом той мартышке.
Нья повернулась к двери.
– Идемте. Посмотрим, что скажет нам профессор.
Они подошли к стойке регистрации и попросили позвонить Виктору. Консьерж странно наморщился:
– Вы случайно не мисс Нья Машумба и мистер Доминик Грей?
Нья коротко кивнула.
– Какие-то проблемы?
– Ничего подобного, мэм. Просто профессор уехал рано утром по срочному делу. – Консьерж достал конверт и вручил его Нье. – Просил передать, если вы появитесь.
Взяв конверт, Нья вышла на улицу. Грей подождал, пока она извлечет и прочтет послание на единственном листе почтовой бумаги, прежде чем передать ему. Там были имя и адрес, а под ними – всего одна написанная от руки строка:
«Он поможет с информацией. Я скоро вернусь. Виктор».
– Найджел Дрейк, – прочел Грей. – Есть идеи, кто это может быть?
– Нет, но я знаю, где эта улица.
Нья повела машину в одно из северных предместий. Двигаясь по Александра-парк, Маунт-Плезант и Борроудейл, они миновали множество красивых домов, к каждому из которых прилагался изрядный кусок земли, усаженный тропическими растениями. Северные пригороды Хараре оказались самыми симпатичными кварталами из всех, что доводилось видеть Грею. Единственным их недостатком были слегка портившие вид меры безопасности: практически каждый участок окружали высокие изгороди и стены, большинство из них ощетинились поверху вмурованным в цемент битым стеклом.