– Пока у нас лесопилки работают… – хмыкнул Берн и отвернулся вбок.
– А потом пишем книги, сшиваем, делаем кожаный переплёт, уж на него-то изделия найдутся, всяко это лишь «корочка», как мы её называем, и потом уже куда более выгодно продаём книги. Пытаемся продать. Вот цверг ваш – настоящий умелец, – похвалил визирь. – Я снимаю шляпу!
– Шляпу он снимает… Я вот шлюх снимаю в борделях, это куда интереснее! – хмыкнул гном. – Правда, некоторые постоянно мешают! – недовольно поглядел он на усача с анимагом.
– Аргон! – с возмущением, взглянув на низкорослика, воскликнула Шанти, прикрыв ушки Лилу.
– Что не так? Это не брань и не оскорбление! – удивился тот. – Называю всё своими именами. Надо смотреть правде в глаза! Кто ткачиха, кто купчиха, а кто клиентов в борделях обслуживает. Красота, взор, ресницы, волосы, фигуры, наряды… Но шлюха остаётся шлюхой, хоть шлюхой назови её, хоть нет! Из песни слов не выкинешь!
– Таким вот вы мне совсем не нравитесь, – покачала головой женщина-кошка. – Цивилизованнее выражаться что, не судьба?
– Это же не отменяет их разных достоинств, кисонька! – воскликнул Аргон. – Одни стесняются своего ремесла, другие гордятся. Все они разные: молодые, старые, пышные, худощавые, все по-своему прекрасны и заслуживают обожания! Молоковского не читали? «Не те шлюхи, что ради хлеба краюхи…» Ну, или как там… Нечего тут стыдиться, себя надо принимать таким, каков ты есть. Если куртизанка – значит, нечего пытаться как-либо это оправдать. Или один раз – не дикобраз? Мол, сегодня я отдамся трём морякам, заработаю, а завтра вернусь к жизни честной и праведной прядильщицы? Это так не работает!
– Садись за стол и хватит уже паясничать, – одернула его за плечо курточки Шанти.
– Мы же не сидеть-трындеть пришли, хоть я и скальд по своему ремеслу, а предупредить сударя, – кивнул гном на визиря. – Ну, разве что он нас пивасиком угостит!
– А неплохо бы, – обрадовался Бернхард. – Тарталетки-то и вправду прекрасные, – похрустывал он. – По версии барона Бернхарда Арне фон Штрауцферберга Третьего! Но запить бы не помешало.
– Никакого пивасика! – озлобленно хлопнув ладонями по столу, приподнялась с места, опершись на руки, Ассоль.
– Давайте я вам какую-нибудь поучительную историю расскажу! Я ведь скальд всё-таки, – заявил Аргон. – Интересно, сколько трактирщик заплатит за концерт.