Понятно, что всем этим мы обязаны капитану Артуру Филиппу, командующему первой флотилией, о котором говорили как о человеке справедливом и гуманном. Я видел его на борту нашего корабля: суда он регулярно проверяет сам на протяжении всего рейда. Ему, я полагаю, около пятидесяти, и внешне он не слишком привлекателен: узкое лицо, тонкий орлиный нос, мясистый рот, к тому же у него резкий неприятный голос. Несмотря на все это, команда, очевидно, относится к нему с уважением и все приказания выполняет беспрекословно.
Жизнь на корабле очень непростая, я очень скучаю по жене, моей дорогой Элизабет, и детям, Джеймсу и Кейт. Очень горько думать, что они вырастут, станут взрослыми, и даже отдаленные воспоминания детства обо мне сотрутся из их памяти. Единственное утешение я нахожу в том, что Элизабет будет жить с родителями, и, надеюсь, они помогут ей заботиться о наших детях. С болью в сердце я смотрю на невинных малюток, которые волею судьбы оказались на этом корабле вместе со своими родителями.
Например, один из осужденных, Генри Старк, плывет со своим восьмилетним сыном Котти. Паренек шустрый и сообразительный, и, если бы он имел возможность учиться, из него, несомненно, вышел бы толк, но так уж сложилась жизнь, что знания он черпает из окружающей среды, и подчас они носят далеко не безобидный характер. С его отцом мы даже подружились, несмотря на его криминальные наклонности. Генри хоть и не имел образования, в здравом смысле и остром уме ему не откажешь; будучи отлично знаком с законами улицы, он умеет держаться на равных с другими осужденными – талант, которым я, увы, не обладаю. В этом отношении он опекает меня, а я в свою очередь стараюсь рассказать маленькому Котти о большом мире, ибо мальчик понятия не имеет, что происходит за пределами лондонских трущоб и тесного корабельного трюма. Мальчик сразу привязался ко мне, и мне тоже очень нравится его общество. Я часто задумываюсь, что с ним будет, когда мы доберемся до новых земель.
Январь 1788 года.
Последние дни были так наполнены событиями, что у меня не нашлось времени записать ни строчки.
Наконец-то наше длительное путешествие подошло к концу. После долгих восьми месяцев мы, похожие на туземцев, но живые, прибыли в Новый Южный Уэльс. Женщины выглядели ужасно: их одежда превратилась в лохмотья, а для починки не было ни иголок, ни ниток.