Марвин смахнул крошки с уголков рта – показалась улыбка.
– Дайно не видайсь, Тайрис. Пйехли? Чикак? – произнёс он очень быстро.
Тайрис вывернулся из неожиданно сильных бабушкиных рук и посмотрел на двоюродного брата. Они были ровесниками – родились с разницей в один месяц, но виделись всего один раз, десять лет назад, когда он гостил у бабушки.
– Что, прости?
– Дайно не видайсь. Пйехли? Чикак? – повторил Марвин, а потом расхохотался, так же громко, искренне и звонко, как и бабуля. – Бват, не гйишь, чтоль, на патуа?
Бабушка отвесила Марвину ласковый подзатыльник.
– Любишь ты у нас поболтать, Марвин. Конечно, он не умеет говорить на патуа.
Марвин, потирая затылок и всё ещё смеясь, шагнул к Тайрису поближе.
– Збыл, ты у нас англичайнин. Манчейстрский! Что, мне с тобой по-английски говорить, англичайнин? Тогда считай, что я английский король! – Марвин произнёс это с каким-то дурацким акцентом, а потом схватил руку Тайриса, пожал. – Ну, как жизнь, Тайрис? Здорово, что ты приехал. – И он безудержно захихикал.
Бабуля нахмурилась.
– Хватит дразниться, Марвин… Всё хорошо, Тайрис, заходи, не обращай на него внимания. А ты, Марвин, извинись. Давай!
Марвин передёрнул плечами:
– Да я просто пошутил.
Он развернулся, чтобы рассмотреть маму Тайриса. Она улыбнулась.
– Очень рада тебя видеть, Марвин, – сказала она и обняла его, это в такую-то жару.
– Тётя Патти, а вы говорите на патуа?
Мама подмигнула Марвину, её голубые глаза блеснули – она стояла, обмахиваясь подолом серой льняной рубахи, висевшей мешком на её высокой тонкой фигуре.
– Нет, твой дядя несколько раз пытался меня научить, да не вышло. Я, видимо, совсем тупая.
– А как так вышло, что ты не говоришь на патуа, Тайрис? Не захотел учиться? И какой из тебя после этого ярди?[2]
Марвин снова захихикал и повернулся к двоюродному брату.
Тайрис опустил глаза. Почувствовал, как быстро забилось сердце. Неужели так трудно оставить его в покое? Почему этот безмозглый родственник считает, что это смешно? Опять страшно захотелось оказаться дома, в родной спальне.
– Я не понял, чего тут смешного, – прошептал Тайрис, которого уже вывел из себя этот бесконечный смех, тем более что, на его взгляд, шутка была так себе.
– Ну, то есть ты у нас двоечник, да?
– Допустим, – пробормотал Тайрис.
– Хочешь, поучу тебя? Я умею! Может, у меня лучше выйдет, чем у твоего папы!