Хотя, если быть честной – подруга была испытанием посерьёзнее, чем любые духи. Рита поймала себя на мысли, что уже третий раз за день не спрашивает: "А где Люся?" – и это её слегка пугало. Когда Люся не в поле зрения – это значит, что она где-то уже творит. А это почти всегда оборачивается бедой. Для Риты.
Как, например, в прошлую субботу.
– У нас будет ночь сакрального освобождения, – заявила Люся, выдернув Риту с дивана, где та мирно листала каталог сиропов. – Я записала нас на ритуал сброса телесных блоков.
– Я уже сбросила. В ванну.
– Не шути. Это важно. Там будут настоящие практики. Гвозди. Песок. Свечи.
– Ты сейчас описала или пытки, или подпольную фотостудию.
Но, конечно, Рита пошла. Она всегда идёт – сначала неохотно, потом с тоской, а потом – с отчётом в отделение полиции. На этот раз их встречала женщина по имени Яна. В комбинезоне. Без обуви. С глазами, которые смотрели куда-то внутрь себя или в маркетинговый план.
– Сегодня мы освободим свои тела от боли предков. Солью, хороводом и дыханием.
– Мы будем дышать? – спросила Рита с тревогой.
– Активно. Через кожу.
– Я даже не буду спрашивать, как.
И всё бы ничего – если бы мероприятие не проходило в конференц-зале муниципального центра занятости. Там был проектор, слайд «РАСКРОЙ СВОЮ ЭНЕРГИЮ», и… ведро с солью. Участникам предложили встать в круг, взять друг друга за мизинцы и представить, как родовые обиды покидают пупок.
Рита держалась. До момента, пока Яна не включила музыкальный трек под названием «Звук горлового хмеля» – и не начала выкрикивать имена славянских богинь.
– Здравствуй, Мара!
– Прости, Мара!
– Выйди, Мара!
– А кто такая Мара? – прошептала Рита.
– По ощущениям – уборщица, – ответила Люся, – у нас во дворе тоже кричали, когда она в подвале сидела.
Дальше был обряд «освобождения от боли через песок». Участникам выдали по банке песка и предложили «высказать ему всё».
Рита решила быть вежливой и сказала просто:
– Я не уверена, что ты виноват.
Но мужчина напротив, видимо, сильно пострадал от строительных материалов – он кричал на песок громко и с матом. После этого их с Люсей попросили покинуть зал.
– Так что, мы всё? – спросила Рита, стоя на парковке под фонарём.
– Практика закончена.
– С катарсисом?
– С угрозой подать на нас в суд.
– Нормально.
– Но, Рит… мне кажется, у меня ушла одна обида.