– Я вел отряд паломников из Акры в Нетанию. Южнее Акры расположены Невейские холмы. Между ними идет удобная дорога. Наверно, вы знаете.
Брат Гуго кивает:
– Да. Знаю.
Де Антре объясняет:
– Обычно мусульмане, если заплачена обычная дорожная подать, паломников не трогают. Но в этот раз пошло иначе. Налетел на нас отряд каких-то голодранцев. Мы, охрана, отбросили это отребье назад. Кого-то убив, кого-то ранив, кого-то покалечив.
Тогда они окружили нас. Развели костры на холмах. Всю ночь устраивали атаки, наскакивая то тут, то там. Пытались нащупать слабое место. Обычная их тактика.
Тамплиер, сверкая глазами, вдохновенно продолжает:
– Но мы были начеку. После каждого наскока они исчезали в темноте, утаскивая своих раненых и убитых. Утром, когда стало светать, их предводитель прислал мотержимона15. Толмач пригласил меня в шатер ихнего князя. Звали этого князя Джабал Малик ибн Бадр.
Мы уселись с Джабалом в его дырявом шатре, на подушки, и приступили к переговорам. Я сообщил этому проходимцу, что дорожная подать уплачена. Предъявил ярлык.
Джабал, увидев ярлык, долго качал головой и цокал языком. Сказал, не тому уплатили.
Меня такие слова возмутили.
По его словам выходило, что платить я должен был не Аль-Камилю, наследнику великого Салладина16, а этому оборванцу!
Я сказал, что сейчас отдам ему недостающее. Выхватил меч, и проткнул его. Да так, что острие со спины вышло. Доспех у князя оказался совсем никудышным.
Францисканец издает смешок. Тамлиер тоже смеется, делает глоток вина и продолжает:
– На меня кинулись его джуры17, но они против меня, как щенки против кабана. Я расшвырял их, как крыс. Вернулся в обоз.
Когда над холмами поднялось солнце, этого голозадого войска и в помине не было! Мы тронулись в путь, и благополучно прибыли в Нетанию. Я подумал тогда, что нечистая душа Джабала уже улетела к их Аллаху.
Но, примерно через месяц-полтора, я вел паломников обратно в Акру. Вижу…
Тут тамплиер, выдержав эффектную паузу, делает глоток вина.
Францисканец заинтересованно подается вперед. Рыцарь, насладшись вниманием, неторопливо продолжает:
– Вижу, на Невейских холмах опять этот Джабал. Сидит на коне, трясет ятаганом. Живехонек. Что это, как не колдовство?