После похорон Любочки я решила уйти в лес, к партизанам. Малолетнюю дочь оставила с родителями. Они не перечили мне. Понимали, что я не могу поступить иначе.
Оружием овладела быстро. Особенно стрельбой из винтовки. Когда наводила мушку на голову врага, то представ-ляла убийцу Любушки из карательного отряда с квадратным лицом и со звериным оскалом. И рука не дрогнула. Ни разу.
Так я стала лучшим стрелком в партизанском отряде, а перед лицом Бога нашего я – хладнокровный убийца. Знаю, что нарушила много-много раз заповедь Господа «Не убий!» Это смертный грех, я знаю. Женщина должна давать жизнь. Я же её отнимала. Молитесь за меня, батюшка, пусть Господь простит мою душу грешную.
Там, в партизанском отряде, встретила свою вторую большую любовь. Его звали Ефимом. Он был подрывником. Я стала его боевой подругой и женой. Мы не были с ним расписаны, нас повенчала война. Время было такое, военное. Каждый день проживали как последний в своей жизни.
Однажды он не вернулся с задания. День смерти Ефимушки стал днём рождения нашего сына Виктора. До нашей победы нужно было прожить ещё год. Когда война закончилась, вернулась с сынишкой домой. Деревню сожгли фашисты. Родители с моей дочуркой, как, впрочем, и все односельчане, жили в землянке. Через три года мы перебрались в маленький домик, который построил отец.
Эти первые послевоенные годы были очень тяжёлыми и голодными. Помнится одно: «Очень хочется кушать! Всё время хочется есть!» Весной мы варили суп из лебеды и крапивы. Ещё собирали на поле мёрзлую картошку и делали из неё оладьи, называли их пышками. Нам казалось, что вкуснее на свете ничего нет, чем эти пышки из мёрзлой картошки.
Из плена вернулся младший брат Алексей. На фронт мы отправили его молодым, красивым, здоровым. Домой же вернулся не мужчина, а развалина. По виду было понятно, что не жилец. Душа в нём еле тлела. Он был слаб и болен, как потом оказалось, тифом. Через пару дней тиф свалил и меня. Брат сгорел быстро.
Когда мне было совсем худо, и смерть уже стояла у моего изголовья, мама, мой земной Ангел, продолжала молиться днём и ночью вот у этой иконы Божьей матери. Это наша семейная икона. Она простенькая, старенькая, ей много-много лет. Моей маме досталась она от бабушки. Произошло чудо. Слава Богу, я выжила
И знаете, батюшка, каким чудесным образом Господь спас меня и мою семью от голодной смерти? Он вернул домой нашу давно пропавшую кошку Марго. Кошка вернулась домой в тот день, когда я пришла в себя, и положила к ногам мамы полевую мышь. Мяукнула и убежала. Потом вернулась с ещё одной мышью. И опять положила её к ногам мамы. Так повторилось несколько раз в тот день и во многие последующие дни. Марго уходила на охоту, а свою добычу клала к ногам мамы.