А потом были дальние родственники – тётя по материнской линии и её муж, принявшие Веру с холодной вежливостью и плохо скрываемым раздражением. Всего полгода до совершеннолетия, но эти полгода растянулись в вечность под их осуждающими взглядами и шёпотом за спиной: «Вся в мать, такая же странная». И чувство вины, которое стало таким привычным, что уже не ощущалось отдельно от её сути. Вина перед матерью – за то, что не уберегла. Вина перед отцом – за то, что злилась на него за исчезновение. Вина перед самой собой – непонятно за что.
Вера проснулась от смс-ки. За окном было темно – она проспала весь вечер, не раздевшись, не поев. В смс-ке был очередной спам.
ИНТЕРВЬЮ №21: МИХАИЛ В., 58 ЛЕТ
Бывший военный, участник боевых действий, находился в Валдайской зоне около 12 часов. Дата интервью: 04.11.2023
В.С.: Михаил, что побудило вас отправиться в зону?
М.В.:(напряженно) ПТСР. Классический случай. Бессонница, флэшбеки, приступы агрессии. Военный психолог помог немного, но… недостаточно. Пил много. Семья уже разваливалась.
В.С.: Как вы узнали о возможных эффектах зоны?
М.В.: От сослуживца. Он тоже… из наших. С таким же багажом. Вернулся из зоны другим человеком. Я не верил сначала. Думал – промыли мозги какие-нибудь сектанты. Но потом увидел его с семьей в парке. Он смеялся. Представляете? Просто смеялся, как обычный человек. Что характерно – трезвый.
В.С.: Что вы помните о пребывании в зоне?
М.В.:(хмурится) Мало. Помню, как шли с проводником – бывший егерь, немногословный. Дошли до какой-то поляны. Он оставил меня, сказал, что нужно просто ждать. Я ждал. Долго. Потом… (долгая пауза) Началось то, что я могу описать только как боевой флэшбек, но… осознанный. Я видел все заново, но как будто со стороны. И мог говорить с… с теми, кого уже нет. Мы говорили. Потом я, кажется, потерял сознание.
В.С.: Когда вы заметили изменения?
М.В.:Почти сразу после возвращения. Проснулся на следующее утро и понял, что выспался впервые за долгие годы. Без кошмаров. И еще… (растерянно трогает шрам на лице) Я помню войну. Помню, что там было. Но это больше не вызывает… ничего. Как выцветшие фотографии чужой жизни.
В.С.: Вы считаете эти изменения положительными для себя?
М.В.:(решительно) Да. Я перестал пить. Отношения с женой наладились. Могу играть с дочкой, не вздрагивая от громких звуков. (пауза) Но… есть и другая сторона. Я стал… мягче. Это хорошо дома, но на работе… Я служил в охранной структуре. После зоны понял, что больше не могу. Уволился. Теперь работаю с деревом. Делаю мебель.