Семён сделал паузу, наливая кофе посетителю бара.
– А теперь вернемся к нашей истории и кладоискателям, – продолжил он, улыбнувшись Марине. – Сама история с этой картой завертелась, как я уже сказал, примерно в конце 2013-го…
…Конец 2013 года. В стареньком двухэтажном деревянном бараке на окраине Якутска жила Вера Костина. Женщина она была… своеобразная. Лет тридцати – тридцати пяти, с длинными черными волосами. Её эксцентричные наряды, составленные по неведомым законам моды, независимо от цвета, всегда создавали ей убедительно мрачный образ. Такой портрет органично смотрелся бы на странице какой-нибудь социальной, а может, и криминальной хроники. Вера любила тишину, ненавидела книги (так как разучилась мечтать) и, чего уж греха таить, обожала красное вино, которое помогало ей справляться с одиночеством и философски смотреть на окружающую действительность. За ее экстравагантную внешность и любовь к красному вину местные жители прозвали Веру Вампиршей.
С дядей, тем самым историком Костиным, который жил в том же бараке, Вера была не очень дружна. Он был человеком замкнутым, погруженным в свои архивы и рукописи, и мало обращал внимания на свою племянницу. Да и Вера ни к дяде, ни к людям вообще особо теплых чувств не питала, и характер у неё был соответствующим её прозвищу. Но после смерти дяди именно Вера стала его единственной наследницей. И наследство это оказалось весьма необычным.
Вместо ожидаемых сбережений или антиквариата, Вера получила от дяди целую комнату, заваленную старыми книгами, пожелтевшими газетами, исписанными от руки блокнотами и какими-то странными картами, на которых были изображены не то полярные льды, не то еще какие-то неведомые земли. Среди всего этого хаоса попадались и фотографии начала XX века, на которых были запечатлены суровые мужчины в меховых одеждах на фоне заснеженных просторов. На некоторых снимках можно было различить и лицо адмирала Колчака – суровое и волевое.
Вера, не особо разбиравшаяся в истории и тем более в полярных экспедициях, поначалу отнеслась к этому наследству как к ненужному хламу. Она даже подумывала выкинуть всю эту макулатуру, так как, глядя на это книжное разнообразие, вспоминала долгие годы жизни, потраченные её дядей на работу в библиотеках.
Но однажды вечером, после особенно неудачного дня и пары бокалов красного вина, ее взгляд случайно упал на одну из карт. На ней были изображены странные символы и пометки, а в углу виднелась надпись, сделанная дядиным почерком: «Золото… Север… Тайник…»