Генерал задумчиво постукивал пальцами по столу.
– И насколько быстро происходит эта… дивергенция?
Артём заметил заинтересованность военного и понял, куда ведёт этот вопрос. Если расхождение происходит медленно, технология могла бы использоваться для создания множества идентичных оперативников с одинаковыми навыками и знаниями – идеальных солдат, шпионов, диверсантов.
– Это зависит от многих факторов, – осторожно ответила Людмила. – Интенсивности новых впечатлений, эмоциональной нагрузки, социального окружения.
– В моём случае, – вмешался Артём, чувствуя необходимость направить разговор в более конструктивное русло, – различия стали заметны практически сразу. Это не удивительно, учитывая уникальность ситуации – мало какой опыт может сравниться с пробуждением в новом теле и осознанием себя как копии.
– И где же сейчас ваш… двойник? – спросил Волков, с любопытством оглядываясь по сторонам, словно ожидал увидеть второго Артёма где-то в углу зала.
– Он находится в лаборатории B-7, проходит финальную серию тестов перед пресс-конференцией, – ответил профессор Савельев. – Вы сможете с ним познакомиться чуть позже.
Генерал Кузнецов наклонился вперёд, его глаза сузились.
– В предварительном отчёте, который я получил, упоминаются некие «аномальные результаты» эксперимента. Не могли бы вы уточнить, о чём идёт речь?
Артём и профессор Савельев обменялись быстрыми взглядами. Момент истины настал раньше, чем они ожидали.
– Да, действительно, – начал профессор, тщательно подбирая слова. – Мы наблюдаем интересный эффект оптимизации нейронных связей в новом теле. Клон демонстрирует значительно улучшенные когнитивные способности – более быструю обработку информации, ускоренное обучение, улучшенную память.
– Насколько значительно улучшенные? – настаивал генерал.
– В среднем на 40-50% выше стандартных человеческих показателей, – ответила Людмила, придерживаясь плана и не упоминая о более экстраординарных способностях Феникса.
Волков выглядел впечатлённым.
– Это потрясающе! Если технология позволяет не только продлевать жизнь, но и улучшать когнитивные функции, её потенциальные применения становятся ещё шире.
– И при этом ещё более опасными, – заметила представитель Совета безопасности. – Мы должны тщательно продумать правовые и этические рамки использования такой технологии.