В этот момент зазвонил рабочий телефон. Резкий, уверенный, безэмоциональный сигнал – будто из другого мира, делового, отточенного, чуждого тому уютному пространству, которое они с Луизой только что создали своим смехом и кружками кофе.
Марианна вздрогнула, подошла к столу, потянулась к трубке, сдерживая раздражение.
– Да, – голос её был ровным, но в груди всё ещё отдавалось эхо воспоминаний, которые не успели рассеяться.
– Марианна, будь добра, зайди в переговорную. Хочу тебя познакомить с новым сотрудником, – голос отца, как всегда, сдержанный, но сегодня в нём проскользнула жёсткая нотка. Не просьба – приглашение, за которым не следовало отказа.
Марианна молча кивнула, будто он мог её видеть.
– Хорошо, сейчас подойду, – ответила, положила трубку и на секунду замерла.
В комнате повисла лёгкая тишина, пропитанная недосказанностью.
– Отец хочет познакомить меня с новым пиарщиком, – наконец сказала она, глядя на Луизу, словно ища в её глазах отражение собственных чувств. – Сказал, он очень умен… И что мне стоит у него поучиться.
Луиза закатила глаза.
– Ах, опять этот его тон, будто ты на первом курсе университета. Как будто ты – не его правая рука, а девочка на стажировке.
Марианна слабо улыбнулась, устало. Каждый раз, когда отец говорил с высоты своего опыта, что-то в ней сжималось – не сильно, но заметно. Она не спорила. Привыкла. Любила. Она поставила чашку на стол. Капля кофе стекала по ободку, словно отсчитывая секунды до чего-то важного.
– Я быстро, – сказала она, и сама не знала, кому именно – Луизе или себе.
Выпрямив спину, словно надевая на себя невидимый деловой костюм, она направилась к переговорной. Её шаги звучали в коридоре как отголоски тревожной уверенности – неуверенности, которую она не имела права показывать.
А на столе остался недопитый кофе и лёгкая тень – тень сомнения, которая скользнула вслед за ней и растворилась в воздухе.