Лена собралась в теплые края. Надолго, на перезимовку. Холод был для нее не просто неприятным, а болезненным. Немного замерзнув, она теряла способность мыслить, искала любую возможность согреться и вернуться к человеческому мышлению. Я предлагал ей вместе закаляться, но она отвергла эту идею, предложив подкопить денег и сгонять в юго-восточную Азию: «Там тепло и дешево. Для начинающего писателя это рай!». Я проводил ее в аэропорт с одним рюкзаком за плечами и ноутбуком под мышкой. Все расплывается, но сейчас мне кажется, она все ждала чего-то. Замолкала, дав мне возможность сказать, а я наставлял ее быть осторожной, купаться только вечером и не засыпать под палящим тайским солнцем. Дурак!
Все еще «До»… Мы с нашим небольшим коллективом пошли пить ром в ближайший ресторанчик. Я, Вадим, Ванька. Ванька, кстати, интересный пацан. После десяти лет беспробудного пьянства из своих 27, он задумался о смысле жизни. Бросил пить, погрузился в книги, изучение того, что мир может предложить опомнившемуся алкоголику. Все бы хорошо, если бы Ванька больше думал о своем смысле жизни, а не человеческом. Но его неустанно несло в сторону спасения непременно всего человечества, и начал он с поиска путей спасения сограждан. Интернет предложил ему массу вариантов, и он в них погряз. Когда мы пили ром, Ванька смотрел на нас как на глупых детей, он-то знал, как надо жить. Мы с Леной говорили о нем, и она сказала тогда, что для многих задумавшихся людей это скользкая ступенька, ловушка тщеславия. «Если человек с этим справится, он двинется дальше, если нет, погрязнет в высокомерии спасителя, и это будет сосать его силы. Потом придет разочарование в тех кого он так благодушно решил спасти, а следовательно разочарование в жизни, людях. Следом навалится озлобленность, а там у каждого свой путь разрушения». Смотрел на Ваньку и понимал, что именно этим курсом и держит путь мой от природы добрый друг. Я размышлял, как бы ему помочь, когда к нам присоединилась Аленка – девушка из соседнего отдела, приведя с собой Ингу. Инга появилась у нас недавно, но мы все по-достоинству оценили ее статную фигуру и ум. А я еще заметил некую отстраненность от всех человека, знающего себе цену. На этом и погорел. Выпив рому, уже не стесняясь, смотрел на нее, она ни разу не ответила на мои поглядки. Но спасибо ребятам, они все поняли и беспрепятственно уступили возможность проводить ее домой. Боже, какая она горячая! Нет, между нами ничего не было. Тогда… Но в такси, когда мы сидели рядом на заднем сидении, я просто с ума сходил. Вечером, лежа у себя в постели, заподозрил, что влюбился. Вот так сразу. До утра мучили видения наших объятий, ну и … вы меня понимаете. В понедельник на работе, увидев ее в столовой, убедился, что встрял. Мурашки по спине были такими резвыми, что меня прошиб пот, когда мы стояли рядом с подносами. Она мило улыбалась, поддерживала шутливую беседу и явно понимала, что со мной происходит. Уже когда ели суп за столиком, я признался, что мое сердце принадлежит ей, и я хочу заботиться о ней. На что Инга спокойно ответила: «Я мало тебя знаю. Зачем тебе это?». А что еще она могла сказать?! Я пытался протестовать, но тут подошел Вадим и просто по-свински уселся с нами. Весь обед я молчал, вынужденный наблюдать их, на мой взгляд, уж слишком милую беседу.