Стены молчали.
Машинка – разбита.
Алина – исчезла. Окончательно.
Её следы в снегу вели не наружу, а внутрь. Словно она ушла… в сам дом. В его суть. В то, из чего он построен – из фраз, образов, лжи и страха.
Я сидел на полу.
Передо мной – горстка листов.
Некоторые страницы были исписаны моим почерком.
Некоторые – чужим. Почти тем же. Но более… резким. Слишком ровным.
Будто писал кто-то, кто не чувствует боли. Только контроль.
Я понял:
у меня осталась одна возможность.
Одна.
Найти финальный лист.
И – переписать его.
Обрезать историю там, где она гниёт.
Остановить Тьму.
Потому что если не я… тогда она сама напишет конец.
Снаружи лес стал другим.
Не то чтобы он изменился физически – но теперь он смотрел.
Я чувствовал, как ветви тянутся, будто антенны. Как тени меняют угол, когда я прохожу мимо.
Снег – не падал. Он зависал в воздухе. В неподвижных хлопьях. Как сцена в книге, где автор ещё не закончил описание.
Я шёл.
Сжимал в руке последний неписаный лист. Чистый. Белый.
Мой финальный шанс.
И с каждой минутой ощущение становилось сильнее:
она за мной идёт.
Не Алина.
Не Роза.
Не кто-то с лицом.
Она.
Та, что редактирует.
Та, что дышит в промежутках между абзацами.
Та, что хочет написать всё по-своему.
"Финал не должен быть хорошим", – шептала она.
"Люди не возвращаются. Ошибки не прощаются. Писатели не спасаются."
И вдруг – дом.
Не мой.
Не тот первый.
Этот был другим.
Маленький. Одинокий.
С крышей, покрытой инеем. С оконцем, светящимся тускло, как больничная лампа.
На двери – табличка. Нарисованная от руки.
"Редакция"
Я рассмеялся. Впервые за всё время.
Сухо. Почти истерично.
– Ну конечно, – сказал я в пустоту. – Конечно. Финальный черновик – в редакции.
Я толкнул дверь.
Внутри – пусто.
Только стол. Стул.
И на столе – одна страница.
Я подошёл.
Прочёл.
"Он вошёл.
Он нашёл.
Он проиграл."
Нет.
Нет.
Нет.
Я дрожащими руками достал свой лист.
Чистый. Белый.
Сел.
Взял чернильное перо, которое всё это время было в кармане.
И начал писать.
"Он вошёл.
Он нашёл.
Он вспомнил."
"Он вспомнил всё.
Озеро. Колодец. Руку. Крик. Её глаза. Своё имя. Текст. Ритм. Боль. Свет.
Он вспомнил, что он – пишет.
А значит – он выбирает."
Тени начали шевелиться за стенами.
Шёпот усилился.
"Ты врёшь…
Ты не автор…
Ты ничего не меняешь…"
Я продолжил.
"Он знал: если читатель держит текст – история ещё жива.
Если хоть один человек в мире верит – история может спастись."