Весь день было тихо и безоблачно. Хозяин судна уверенно говорил, что к ночи они должны достичь места назначения. Однако к вечеру погода начала стремительно портиться. Появились низкие облака, ветер стал резким и порывистым. Волны вокруг подымались все выше и круче. Команда суетилась с озабоченными лицами. Напряжение среди моряков возрастало, и было уже совершенно ясно, что надвигается буря. Прошло еще немного времени, и с небес хлынул ливень. Тучи закрыли кроваво-красный закат, и судно оказалось во тьме и власти разбушевавшейся стихии. Корпус неуклюжей посудины надрывно скрипел. Паруса, которые команда не успела убрать с мачты, превратились в лохмотья. Палубу то и дело накрывало валом волны. Моряки метались от борта к борту, и только их капитан, сохраняя спокойствие, отдавал приказы своим трубным голосом, тонувшим в реве урагана.
В ослепительной вспышке молнии появился берег – лишь на мгновение, но его очертания словно впечатались в сознание пугающей картинкой. Высокие и острые скалы торчали из воды зловещей стеной. Не было никакого сомнения в том, что очередная вздымающаяся огромным горбом волна как игрушку бросит их кораблик на камни и разобьет в мелкие щепки.
– Всем за борт! – услышал Репрев команду капитана.
Не раздумывая, он прыгнул прямо навстречу волне, которая уже переворачивала судно.
Более он не видел и не слышал ничего, кроме рева ветра и оглушительного грома. Временами он погружался под воду. Тогда пропадал и этот шум. Он не видел ничего, кроме темных волн, и не понимал, куда нужно плыть. Однако ему повезло: в тот самый момент, когда его вынесло на гребень очередного вала, сверкнула молния, и он снова увидел берег. Напрягая все силы, Репрев плыл в направлении, которое, как ему казалось, он четко запомнил. Время утратило смысл, силы уходили стремительно, тело его наливалось свинцом, но он не собирался сдаваться. И вот впереди сверкнула какая-то точка. Или только показалось?.. Вода провалилась под ним, и огонек пропал, но, вновь поднявшись на волне, он снова его увидел. На сей раз сомнений не было. Это маяк. Плыть нужно туда, там берег, и там спасение. Еще усилие – и волна подхватила его, подняла и бросила в сторону прибрежных скал. Более он не помнил ничего.
Репрев ощутил свет солнца, пробивающийся сквозь ресницы. «Жив», – с удивлением подумал он, сел и принялся ощупывать свое тело. Не обнаружил ни ран, ни переломов, ни даже боли от ушибов… Абсолютно невредим! Чего нельзя было сказать об одежде: от туники остались лохмотья, да чудом уцелела единственная калига. Не было пояса, меча, кошелька с монетами.