– Ты чувствуешь это? – спросила она, её голос был резким, но в нём был вызов. – Кристаллы зовут меня. Это связано с тобой, да?
Кайрон повернулся, его глаза были буря, а лицо побледнело.
– Кристаллы усиливают магию, – сказал он, его голос был холодным, как лёд. – Они связаны со зверем Астериона. Не трогай их, если не хочешь разбудить то, что спит.
Её сердце заколотилось, но она не отвела взгляд.
– Тогда расскажи, – бросила она, её глаза сверкнули, как изумруды. – Почему я жива? Что тебе от меня нужно? Я чувствую твою вину через эту нить. Ты боишься того, что я могу сделать.
Он шагнул ближе, его тень накрыла её, и она почувствовала жар его присутствия.
– Перестань, – сказал он, его голос был сломленным, как будто он боролся с самим собой. – Ты не готова. И я… не готов.
Рык разорвал ночь, низкий и древний, как сама земля. Тени, вызванные магией Тариса, вышли из тумана, их глаза горели, как угли, а когти врезались в землю. Кайрон выхватил меч, его клинок сверкнул в свете кристаллов.
– Прячься, – приказал он, его голос был резким, как хлыст.
Элара сжала кулаки, её магия вспыхнула, как звезда. Она бросилась к нему, её руки пылали, её магия травницы, усиленная клятвой, исцеляла его рану, когда тень когтем разорвала его плечо. Клятва усилила боль, и они закричали, их души слились на миг, как будто нить связала не только их тела, но и их сердца. Когда последняя тень рухнула, её пепел окрасил землю, Элара повернулась к Кайрону, её дыхание рвалось.
– Ты могла умереть! – прорычал он, его глаза горели, его кровь капала на камни. – Зачем ты полезла?
– Потому что я не хочу, чтобы ты умер, – прошептала она, слёзы жгли её глаза, её руки всё ещё дрожали от магии. – Ты мой враг, но… я не могу потерять тебя.
Его лицо побледнело, и на миг она увидела не Пепельного Лорда, а мужчину, чья душа была полна шрамов.
– Ты безумна.– сказал он тихо, его голос был как шёпот ветра. – Идем травниц, ночь не ждёт.
Она шагнула за ним, её сапоги хрустнули по камню, а нить клятвы пылала. Она ненавидела его, но не могла игнорировать его защиту, его страх, его человечность. И это пугало её больше, чем тени, чем магия, чем зверь.
Алтарь возвышался в сердце руин, его кристалл, огромный и мерцающий, испускал серебристое сияние, как лунный свет, пойманный в ловушку. Каменные колонны, покрытые мхом и выщербленные временем, окружали его, их тени извивались в тусклом свете, как змеи. Воздух был густым, пропитанным магией, что текла, как невидимая река, и Элара чувствовала её давление на кожу, её зов, глубокий и древний, как биение сердца земли. Нить клятвы на её запястье пульсировала, усиливая магию, но вместо привычного жара она ощущала холод, как будто кристалл предупреждал её. Она не была уверена, что пугает её больше: алтарь или человек, стоящий рядом.