Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Тина меня больно хватает за руку.
– Я могу помочь тебе сбежать от Ярослава, – говорит она уверенно.
Хочу выдернуть руку из её захвата. Запрещаю вслушиваться в её слова и верить в них тоже запрещаю себе. Но эта долбанная искра надежды уже пробивается сквозь тьму души.
– Ты же не знаешь всех нюансов вашего контракта, а я знаю. Я смогу помочь тебе, но ты должна от всего отказаться, – ещё раз повторяет Тина.
– Ты не сможешь, – горько отвечаю я Тине. – Никто не сможет.
Только разворачиваюсь к двери, как тут же отскакиваю от неё. Дверь распахивается с такой силой, что с треском бьётся о стену.
– Мы уезжаем! – гаркает Ярослав и, схватив меня за руку, вытаскивает из туалета.
Еле успеваю за ним, так как ноги начинают заплетаться на каблуках.
Рука начинает жечь в месте, где её сдавливает Ярослав, но я молчу. Надеюсь, что мы сейчас сядем в машину, и он отпустит меня.
Дверь нам открывают ещё до того, как мы подходим к машине, Ярослав заталкивает меня на заднее сидение, и только срабатывает замок блокировки, как мне в лицо прилетает кулак мужа.
– Сука! Конченая тварь! Я научу тебя смирению! – всё, что я успеваю понять из слов Ярослава, когда моё сознание уплывает.
Открываю глаза, точнее, пытаюсь их открыть, но ничего не вижу, кроме пробивающегося света под веки.
В груди зарождается кашель, но от боли во всём теле страшно даже двигаться.
Кто-то трогает мой лоб, чем-то смачивают губы. Какое-то лекарство, так как привкус соответствующий.
Хлопает дверь, и по уверенным шагам узнаю своего мужа.
– Пришла в себя? – спрашивает он зло.
– Да, но сейчас ей нужен покой, – а вот и наш верный доктор Иван Петрович.
– Мне насрать, что ей нужно! – рявкает Ярослав. – Как хочешь, но в порядок её приводи. Её папаша хочет видеть нас на приёме через неделю.
– Я не волшебник, Ярослав. – Ух ты! У нашего доктора, оказывается, есть характер. – Ты с ней что сделал? Она тебе чем опять не угодила? Сколько можно?
А дальше слышится тупой удар и стон доктора.
– В следующий раз ты ляжешь рядом с ней, – шипит Ярослав. – Любого можно заменить.
– Ну так поменяй, – не унимается доктор. Что на него нашло сегодня? Или вид у меня настолько ужасный, что у бедолаги не выдержала психика? – Что же ты Ольгу не заменишь?
– Не твоего собачьего ума дело! – орёт Ярослав, а я понимаю уже, что если Иван Петрович не замолчит, то точно ляжет рядом со мной.